Выбор Жизни (джен)

Аска сидела за длинным столом в помещении, которое её… сопровождающая назвала офицерской столовой. Двигаться не хотелось, а мысли, словно эхо, возвращались вновь и вновь — и всё по тому же пути. После услышанного от Икари, который, наконец, рассказал ей, что на самом деле значит обладать… этой EVA — и она отчего-то ни секунды не сомневалась, рассказал правду — ещё сильнее хотелось сделать что угодно, лишь бы оказаться подальше отсюда. От всего этого. Потому что… потому что… мысли вновь пошли по кругу, и Аска стиснула зубы: или она сейчас справится, вспомнит и прокрутит в голове тот разговор — до конца, принудив себя осознать, или не сможет даже спать. Потому что это какое-то хреново безумие. Потому что такого не может быть. Не должно быть!

Потому что остаётся усвоить и принять — или сойти с ума, как те, другие, о ком Икари говорил раньше. Только так.

Она прикрыла глаза и через силу заставила себя вернуться воспоминаниями на несколько часов назад…

*

…«Командный центр» потрясал. Аска так и замерла на пороге гигантского помещения, куда открылись двери узкого лифта с чёрно-красными стенами — в него они перешли прямо из другого, обычного. Потолок терялся во мраке, а прямо перед глазами во всю ширину огромного пространства раскрывался экран, показывающий какие-то горы с высоты. Подойдя к краю балкона, словно её тянуло туда что-то, она бросила взгляд вниз и чуть не попятилась, чувствуя возвращающийся страх: на дне призрачно мерцал синевой тот самый невообразимый «аквариум», где Аска видела тварь. Зачем Икари привёл её сюда?.. Ведь говорил же, что…

— Это обзорный экран, — прозвучало из-за спины. Она резко развернулась, а не отводящий от неё внимательного взгляда Икари повторил: — Только экран. Для контроля. А ещё здесь тоже есть защита — почти как в той комнате наверху.

Аска чуть расслабилась — раз так, то...

— Прости, что не предупредил тебя раньше, — вновь извинился он, указал в сторону лестницы, поднимавшейся на ещё один балкон, позвал: — Идём?

Оглядевшись, она только сейчас заметила двух «циклопов», неподвижно замерших по бокам серых с этой стороны лифтовых створок, повернув к ней чешуйчатые «лица», чуть поёжилась и пошла за Икари — страха уже не было, но оставаться рядом с ними не хотелось.

На последних ступенях лестницы она запнулась на миг — впереди, почти в центре, у овального стола-тумбы стояла та самая Кацураги, рядом — среднего роста плотный мужчина с коротким «ёжиком» волос цвета соли и смутно знакомым лицом. Над столом висела голограмма, изображающая объёмную то ли карту, то ли схему непонятно чего, и прямо сейчас он что-то указывал в ней.

Подходя ближе и полуосознанно стараясь держаться за спиной Икари, Аска заметила ещё двоих — один, в косо надетых наушниках, быстро-быстро работал на клавиатуре, сидя перед большим монитором, а второй, в очках, стоял чуть сбоку и позади Кацураги, внимательно, как и она, разглядывая голограмму. Приблизившегося Икари словно и не заметили, только тот откуда-то знакомый здоровяк прервался, на миг вскинул руку к виску и продолжил объяснения.

А вот на Аску обратили внимание сразу все. Объясняющий замолчал, «очкарик» окинул её взглядом с головы до ног, заулыбавшись при виде обуви, и даже тот, в наушниках, оглянулся. Начальница Икари нахмурилась и нетерпеливо бросила:

— Лейтенант?..

Тот отдал честь и чеканно ответил:

— По вашему приказанию прибыл.

Кацураги нахмурилась ещё сильнее, спросила:

— Ладно ты… её зачем с собой взял?

— Вызов был с индексом срочности «оранжевого» уровня, госпожа подполковник, — он говорил всё тем же тоном, с вновь проявившимися в голосе металлическими нотками. Кацураги бросила взгляд на «очкарика», тут же согнавшего с лица улыбку, увидела его кивок и скомандовала:

— Вольно, лейтенант. В следующий раз предупреждай.

— Так точно, Мисато-сан, — легко согласился он, обернулся к Аске и негромко спросил, словно не замечая выжидательного молчания остальных: — Хочешь поприсутствовать или осмотреться вокруг?

Аска облизнула пересохшие губы, не зная, что ответить: уходить не хочется — может, удастся услышать что-то важное, если очень повезёт — даже что поможет выбраться отсюда; но от пристального взгляда явно начинающей раздражаться Кацураги хотелось убраться подальше и не попадаться на глаза. «Почему Икари всё время ставит меня в такое положение? Зачем вообще привёл сюда?»

Её спас негромкий возглас откуда-то сзади. Аска обернулась — у самой лестницы стояла на коленях стремительно краснеющая от смущения та самая Майя, торопливо собирая разлетевшиеся бумажки. Икари шагнул к ней, но та только протестующе взмахнула рукой, покраснев ещё сильнее, подобрала последний листок и торопливо обратилась к Кацураги:

— Простите… Рицко-семпай просила передать, это последние данные по объекту «кокон» в Транси… — она заглянула в записи и с трудом выговорила: — «Трансильвании».

— Лейтенант Ибуки, — вдруг громко и отчётливо позвал Икари, когда та уже повернулась, чтобы уйти, — вы не покажете мисс Лэнгли командный центр?

— Я… мне нужно вернуться в лаборатории, и… — Майя беспомощно посмотрела на начальство, но Кацураги уже слушала разбиравшего бумаги «очкарика», словно вовсе не замечая происходящего. Или делая вид.

— Доктор Акаги подождёт, я уверен, — спокойно возразил ей Икари, чуть улыбаясь. Ибуки как-то нерешительно оглянулась на Аску, судя по выражению лица — пытаясь придумать ещё какую-то причину, и обречённо вымолвила:

— Да… конечно.

— Думаю, вам хватит сорока минут, — явно не спрашивая, подытожил Икари, затем негромко добавил, обращаясь уже только к Аске с едва уловимым напряжением в голосе: — Если что-то случится, что угодно — я буду здесь же. Хорошо?

Помедлив, она кивнула в ответ, чувствуя, как к досаде — её явно усылали прочь, чтобы не мешала — вновь примешивается ниоткуда взявшееся ощущение покоя.

Икари ушёл к остальным, а сдавшаяся Майя, закусив губу и словно боясь посмотреть ей в глаза, смущённо спросила:

— Куда пойдём? — и тут же спохватилась: — Ой, прости… ты же ничего здесь не знаешь! Тогда… тогда вот сюда, пожалуйста.

Вторая лестница привела их на уровень выше — отсюда можно было разглядеть весь командный центр. Секции-«балконы» шли тремя уровнями, связанные идущими вверх и вниз лестницами, мостиками и длинными переходами. Тут и там на площадках виднелись пустые или занятые людьми в одинаковой форме пульты с мониторами и закрепленными в полу креслами, и — двери, двери, двери: прямоугольные и овальные, двойные, у которых стояли «циклопы» и сплошные, похожие на шлюзы, с уже знакомой чёрно-синей полосой… прямо на глазах у Аски одна такая откатилась в стену и оттуда вышёл ещё один «циклоп», зашагав куда-то вниз. Упорно избегающая встречаться взглядом Майя что-то объясняла, показывая то в одну сторону, то в другую — Аска слушала её невнимательно, пытаясь отыскать хоть один выход без охраны, как вдруг услышала кое-что важное:

— …соединяется с казармами поисковых отрядов, но сами они почти не появляются здесь, хотя у командиров есть допуск. Рицко-семпай много раз возражала, но…

— Что ты только что сказала?

Майя запнулась на ровном месте и чуть не полетела на пол, наконец повернувшись к Аске с таким удивлением на лице, словно не ожидала услышать от неё хоть слово. Но тут же справилась с собой:

— Извини, я слишком быстро говорю? Это просто от волнения, и… что ты хотела спросить?

Чувствуя лёгкое раздражение от того, как та сразу же вновь отвела глаза, Аска повторила:

— Поисковые отряды — ты сказала, никто не знает, где они?

«Потому что если это на самом деле так…»

Майя бросила на неё быстрый взгляд, сделав такое движение, словно хотела отступить на шаг, и пролепетала:

— Не совсем, они отчитываются, конечно, дважды в сутки выходят на связь, но не согласовывают перемещения у оперативного отдела, потому что получают информацию напрямую от MAGI. Рицко-семпай говорит, такая свобода действий только вредна, но полковник Фуюцки верит, что большую часть «коконов» Ангелов мы нашли как раз из-за того, что разрешили свободный поиск, и потому…

— «Маги»? — не поняла Аска.

— Ой, ты же не знаешь! Пойдём, покажу! — с внезапным энтузиазмом воскликнула Майя и направилась к ближайшему переходу, схватив её за руку и едва ли не таща за собой — куда только делась стеснительность. Переход закончился узким балкончиком. Крутой подъём по таким же ступеням ещё выше — и перед Аской открылось самое необычное после вида снаружи и «аквариума» внизу, сооружение: очередной балкон почти целиком занимали, оставляя каких-то полдюжины метров свободного места, три гигантских металлических куба, издающих негромкий низкий звук: даже не гудение — басовый шелест. Сизо-чёрные поверхности влажно блестели, а ещё — тянуло холодом.

— Это MAGI, — объявила Майя с такой гордостью, словно сама их изобрела, — «Massive Artificial General Intelligence» ⁽¹⁾. На них всё информационное и техническое обеспечение на этой базе, связь с другими базами по всему миру, спутники, самолёты и всё прочее, а ещё каждый поддерживает свой отряд информационной разведки и кибер-противодействия — их тоже три…

Она объясняла что-то дальше, а Аска решала про себя: Икари сказал, что если она не справится, если не сможет и её не заставят делать то же, что делает он, то отправят в эти самые поисковые отряды, а теперь… теперь получается, что скрыться оттуда намного легче! «Нужно только как-то провалить тест или что там будет — и я почти свободна, пусть даже станут следить — придумаю что-нибудь! А пока попритворяюсь, что не против тренироваться и всё такое… будет непросто, но я должна справиться. Они все должны поверить. Это твой шанс на нормальную жизнь, Аска».

— Майя, — перебила она ту, — а что такое «синхротесты»?

Ибуки замолчала на полуслове, уставилась в пол, словно увидела там что-то интересное, нервно теребя зажатый в руках планшет из-под бумаг, а затем неловко попробовала сделать вид, что никакого вопроса вообще не было:

— На чём я остановилась?.. Значит, MAGI…

Аска двумя быстрыми шагами подошла вплотную к ней, Майя подняла голову и отшатнулась, отступая назад и почти прижавшись спиной к стенке одного из кубов. В её глазах тенью мелькнул страх, и терпение у Аски кончилось:

— Почему все так смотрят на меня? Почему эта Акаги так ненавидит? Почему ты боишься посмотреть мне в глаза? Из-за этой вашей «EVA»?! Это что, какая-то болезнь? У Икари она тоже есть, но от него не шарахаются!.. Так что со мной не так? И что такое, наконец, это грёбаные синхротесты, когда «все будто прозрачные»?!

Майя что-то пискнула, прижимая к груди планшет, словно щит. Умом Аска понимала, что так ничего от неё не добьётся, что Ибуки вообще не виновата — но внутри разгоралась злость, почти как тогда — перед тем, как её вырубил Икари, и самым простым было не сдерживать её, всё равно тут все чужие, они хотят схватить её и использовать, как остальных…

Аска замерла, уловив эту странную мысль, и потому заметила, как исполненный паники взгляд Майи метнулся куда-то ей за спину, посмотрела через плечо…

…чтобы столкнуться взглядом с одним из «циклопов». Второй перекрывал путь вниз, а между ними — стояла Акаги с каким-то устройством в руке: будто решётчатую пирамидку острием вперёд до середины насадили на конус. «Я даже не услышала, как они подходили… почему?»

— Отойди от неё, — холодно и внешне равнодушно потребовала доктор, но Аска знала, чувствовала — Акаги боится.

Она не двигалась с места, понимая, что теперь оказалась в западне. Мечущийся взгляд вырывал из окружающего мира детали: побелевшие от скрываемого напряжения пальцы Акаги, сжимающие непонятную штуку, неровное дыхание за спиной — Майя, медленно разгорающийся «глаз» стоящего ближе «циклопа» — готовится напасть?.. Аска чувствовала, как внутри словно всё туже скручивается зазубренная пружина, и когда распрямится… что-то произойдёт. Что-то неправильное. Медленно, до боли она сжала кулаки, надеясь, что это поможет… когда «циклопы» абсолютно синхронным движением вздёрнули головы вверх, словно прислушиваясь — и через пару секунд закрывавший выход на лестницу шагнул в сторону, а второй заговорил:

— Приказ. Вас _ хочет _ видеть _ командир _ Икари. Прошу _ за _ мной _ мисс _ Лэнгли.

Акаги скривила губы, словно съела что-то кислое и запротестовала:

— Её нужно немедленно изолировать!

— Простите _ мэм. «Оранжевый» _ приоритет.

— Я отменяю этот приказ как глава научного отдела!

«Циклоп» повернул к Аске «лицо» и проскрипел:

— До _ завершения _ обработки _ конфликта _ команд _ двадцать _ две _ секунды. Двадцать _ одна…

Достаточно было одного взгляда на доктора, чтобы сообразить — для неё это стало полной неожиданностью. Аска тоже растерялась на миг, а затем...

Пролетев мимо ошарашенной Акаги, она сбежала вниз по лестнице. Вихрем проносились мысли: Икари явно куда-то отправляют, прямо сейчас, его снова не будет здесь, и эта доктор сделает всё, что захочет — некому будет помешать ей. Неизвестно, почему эти нелюди решили помочь — но это неважно, всё неважно, кроме того, что у неё есть ещё несколько секунд, чтобы вернуться, не то…

Аска бежала, считая про себя: «девятнадцать» — она слетает вниз по крутой лестнице, почти не касаясь перил. «Семнадцать» — проносится узким балконом до ближайшего спуска. «Четырнадцать» — сворачивает после широкого перехода в лабиринт других, где теряет несколько секунд, чтобы сориентироваться… «Девять. Я успею!» — подстёгивает себя она, когда позади — слишком рано! — слышится сдвоенный лязг приближающихся шагов. Ещё переход, короткий спуск, другой — до той площадки, где был Икари, осталось всего ничего, но шаги звучат уже прямо за спиной! И вдруг — обрываются.

Ей не до того, чтобы думать об этом, ей вообще ни до чего, Аска преодолевает, задыхаясь от быстрого бега, оставшиеся метры и едва не врезается в кого-то. Человек оборачивается — и она узнаёт его: это тот, из отряда Икари — старшина, кажется? Он… был там, откуда её забрали.

— Всё в порядке, — успокаивающе произносит тот глубоким низким голосом, — там первый лейтенант. Поверьте моему опыту, мисс, добиваться своего он умеет.

Где-то позади и вверху звучат неразборчивые голоса. Аска обернулась, краем глаза замечая стоящую чуть поодаль Кацураги и то, как старшина, несмотря на высказанную уверенность, почти незаметным движением расстегнул кобуру на поясе.

Голоса стихли, а на спуске показались трое: «циклопы», что гнались за ней по приказу блондинки-доктора, шли рядом с Икари, один справа, другой позади, словно охраняя, тот тихо говорил что-то, обращаясь к ним. До Аски донёсся обрывок фразы: «…могу доверять…», и ей почудилось, будто после этого «циклопы» придвинулись ещё чуть ближе. Её же — как совсем не заметили. Старшина расслабил руку, замершую над кобурой, довольно щурясь, словно чего-то такого и ожидал.

Поговорив с Кацураги, Икари вернулся и негромко произнёс:

— Мако-сотё, выступаем, готовность сорок минут. Восьмая транспортная линия.

Старшина отрывистым жестом отдал честь и ушёл. Икари внимательно разглядывал её, и Аске вдруг вспомнилось, как он с таким же — одновременно мягким и жёстким где-то в глубине выражением глаз — одним прикосновением обездвижил её. Но не успела она раскрыть рот, чтобы попросить не делать так снова, сейчас, потому что нет ничего хуже ощущения такой беспомощности, как Икари моргнул — а когда вновь посмотрел на неё, всё это пропало.

— Пойдём? Времени мало, а мне ещё нужно успеть сказать тебе нечто важное.

Они вновь шли длинными коридорами, поднимались и спускались в лифтах, казалось, хаотично разбросанных тут и там — Икари, вопреки своим словам, молчал, Аска пыталась запомнить дорогу. Наконец после очередного поворота он подошёл, кажется, к первой попавшейся двери, приложив ладонь к сенсору.

Внутри было пусто и пыльно. Прямо по центру комнаты возвышалось странное ложе, больше всего напоминавшее… точно, установку автохирурга, а в углу пустели несколько вертикальных реанимационных капсул. Аска нерешительно остановилась на пороге, и он, не оборачиваясь, как-то устало попросил:

— Зайди, пожалуйста.

Услышав эту непонятную мягкую настойчивость в голосе, она ещё раз окинула взглядом помещение и устроилась на ложе автохирурга. Икари выволок откуда-то столь же пыльное, как всё остальное, кресло с прямой спинкой и уселся на него задом наперёд, снизу вверх разглядывая Аску.

— Давай так. Что с тобой произошло там, у MAGI… можешь вспомнить?

Она растерялась — ждала другого вопроса — и ответила не задумываясь:

— Я почувствовала… — слово вертелось на языке, но никак не желало складываться в понятные звуки. — Это было…

— …пустота? И её нужно как-то сделать… понятной?

— Что?.. Нет! — «О чём это он? Какая ещё пустота?» — Просто разозлилась!

Икари выпрямился на сиденье, пристально глядя ей в лицо:

— Гнев? Просто — гнев? И всё?

«Я же так и сказала!» Аска резко кивнула — раздражение возвращалось.

— От чего?

Она только пожала плечами, глядя в сторону — отвечать не хотелось. «Я вспылила, потому что не понравилось, как меня игнорируют? Шарахаются? Даже про себя звучит по-детски…»

— Ясно, — не отводя взгляда, кивнул Икари. — Тебе не станет от этого легче сейчас, но попробуй осознать одну вещь: люди боятся не тебя.

Она вскинула на него ошеломлённый взгляд: «Как он понял, о чём я думала?»

— Твоя EVA. Вот что вызывает их страх. А чтобы ты поняла, почему… — будто не замечая её реакции, продолжил Икари, — я расскажу. У нас есть около получаса, этого хватит. Теперь уж не должны отвлечь…

Он помолчал, словно собираясь с мыслями, затем ровным, почти без эмоций голосом продолжил:

— О «поглощении» ты помнишь. О «слиянии» — тоже, — это не звучало, как вопрос, так что Аска просто ждала, чувствуя, как где-то внутри с каждым его словом растёт непонятное напряжение. — Но даже когда всё это происходит — «кокон» остаётся «коконом». Вот только после наступает… то, что научники обозвали «стадией имаджинари». А мы называем просто «пробуждением».

Аска чуть не вздрогнула, услышав, каким тоном он произнёс «пробуждение» и вдруг услышала собственный голос:

— Это настолько...

— …плохо? Смотря для кого — нашим научникам, уверен, хотелось бы пронаблюдать весь процесс. Только вот я видел вблизи место, над которым пробудился «Ангел». Был такой город Чунцин в бывшем Китае, миллионов двадцать населения…

— Был?.. — вырвалось у неё.

— Был. Нет, город стоит — его можно рассмотреть со спутников, с самолётов, даже просто через хорошую оптику. По улицам ходят люди, работают гостиницы, заводы… Мы сидели в схроне в нескольких километрах оттуда, пока местные рейдеры устраивали облаву, так я за то время даже видел, как на окраине города полицейские расстреливали кого-то… и на второй день, и на третий тоже. Понимаешь? Одни и те же полицейские — одних и тех же оборванцев в старой военной форме. Потом обливали трупы бензином и сжигали, а на следующий день всё повторялось. И снова. Грёбаный театр кукол…

Голос Икари оставался спокойным, но Аска видела, как в его глазах стыла ненависть. Она уже научилась различать, когда ненавидят — не её. А он продолжал:

— …служащие, наёмники, уличные торговцы — весь город. Каждые двадцать три часа всё замирает, застывает, а потом начинается снова. А за городской чертой, захватывая последние здания — круг расплавленной земли и камня, шириной километра полтора. Были, говорят, придурки-учёные, которые пытались пройти внутрь — больше их никто не видел. Может, тоже бродят теперь там.

Аска подавленно молчала, молчал и он. Первым тишину нарушил Икари:

— Люди боятся, потому что для «слияния» каждому из «коконов» нужен свой, чем-то особенный человек… только когда речь идёт о нас, это не работает.

«Что?..»

— EVA. Всё просто — у тебя есть EVA и ты можешь находить будущих «Ангелов». Она достаточно развита — и тебя достанет сил их уничтожать. Или захватывать. Но если «кокон» окажется сильнее, если ему удастся подчинить тебя, какой-то особый человек уже не понадобится: «пробуждение», почти моментальное.

«Все эти твари там, внизу…» Она почувствовала мгновенный пронизывающий ужас, до боли зачастило сердце, а перед глазами так и стояла кошмарная, тошнотворная багровая клякса, расползающаяся по стеклу.

— Зачем… — прошептала Аска, невольно обхватив себя руками, — почему тогда...

— Потому что больше никто не справится, — резко перебил её Икари.

Аска ошеломлённо взглянула на него — впервые он повысил на неё голос, и увидела, как одними губами прошептал: «Потом. Не спрашивай».

— Хранилище Верхней Догмы защищено, им не выбраться оттуда, — слова его звучали уверенно и веско, а в глазах было другое: «Молчи. Просто молчи». — Не стоит беспокоиться об этом.

«Он понял, что я хотела спросить. Он тоже думает об этом: если всё так и есть, то зачем собирать этих тварей в том месте? В одном месте? Почему просто не убить их всех?» Ещё плохо соображая от свалившихся на неё новостей, Аска как-то заторможено кивнула. Кресло скрипнуло, когда Икари поднялся на ноги и отошёл на шаг в сторону.

— А теперь ещё кое-что. И дополнительная причина для страха окружающих, который ты почувствовала на себе. Сейчас не самое подходящее время … но лучше раз увидеть собственными глазами. Смотри внимательно, и если почувствуешь себя плохо — пожалуйста, скажи сразу.

Сперва Аска не заметила ничего. Икари всё так же стоял, но ещё секунда, другая — в слабо освещённой комнате стало светлее. Она пригляделась, но не увидела, откуда это, а он повернул голову к ней, встретившись взглядом…

…и на неё налетело, словно ледяным вихрем, запоздалое ощущение — то же чувство неправильности, как совсем недавно, неприятно отдающееся в груди — вот только сейчас им ничего не закончилось. Икари продолжал молча смотреть, и она видела, как что-то начинает проявляться вокруг него — призрачные всполохи синего пламени загорались, странно мерцая, тут же гасли, это становилось всё сильнее и сильнее, пока — словно сам воздух не вспыхнул, колеблясь, пульсируя вокруг неподвижного человека в медленном, рваном, живом ритме.

Почему-то она не боялась, совсем не боялась — хотя выглядело оно совсем не по-человечески, только внутри росло противоречивое желание: прикоснуться, забрать себе этот синий огонь и в то же время — закрыться от него, чтобы не… не умереть? Икари, будто почувствовав её колебания, отвел взгляд, прикрыл глаза и замер. Пульсация медленно гасла, всполохи исчезали, пока не пропали совсем. Он слегка пошатнулся, схватившись рукой за спинку кресла.

— Что… это… было? — медленно проговорила Аска, чуть не вздрогнув от звука собственного голоса — ей померещилось, или каждому слову вторило тихое эхо?

— Контролируемое «расслоение». Насколько оно вообще может быть «контролируемым».

Она молча ждала продолжения.

— Не знаю, что именно видела ты, но люди без EVA различают всё по-другому. Большинство говорят о «сером тумане» или «бесцветной дымке». Никто не знает, почему, — Икари умолк, словно решая про себя, но всё же проговорил: — Ты должна понять самое важное: в «расслоении» реальность вокруг человека с EVA перестаёт существовать, как до этого. Выстраивается другими путями. Во время обучения ты этого не услышишь — наши научники твердят, что EVA всего лишь меняет законы физики.

«Всего лишь?..»

— Проще понять, если… ну вот представь: есть родник. Вода бежит по склону горы, пополняется дождями, превращается в речку, а когда достигает равнины — это уже река. Для подчинённых доктора Акаги EVA — то, что может заставить реку потечь вспять, или даже вертикально вверх, вопреки силе тяготения. А на самом деле там, где должна быть река — метеоритный кратер. Или вулкан. Или двухэтажный домик с мансардой и окнами на запад… Что угодно, но не река, которая не то, что должна там быть — её не могло не быть. И что именно, зависит только от того, насколько кто-то с EVA управляет собой… для чего и нужны синхротесты.

Аска, с неприятным холодком в груди и хаосом в голове слушавшая это так называемое «проще понять» — вскинула голову, услышав знакомое название.

— Извини, я не стану пока говорить тебе, как они проходят — это только помешает, — прозвучало отрывисто и твёрдо. — Но обо всём остальном расскажу, что знаю, как только вернусь. Даю тебе слово.

«Он верит в то, что сказал, и… опять не лжёт», — как-то почти привычно поняла Аска.

— Ну а пока идёт операция… Уже явно, что доктор Акаги не оставит попыток изолировать тебя. Это, конечно, полный бардак, но привыкай — Научный отдел сам по себе, отчитываться они обязаны только полковнику Фуюцки и напрямую Командующему. Не знаю, чем ты её так разозлила — или напугала, но я уже много лет назад бросил попытки объяснить доктору… — он оборвал сам себя. — В общем, главное сейчас, что это понимаю не только я, так что тебе выделяют сопровождающую.

«Нет!»

— …и подполковник дала разрешение на все необходимые полномочия и права доступа для неё: куда ты — туда и она. Кроме квартиры — без исключений.

«Они догадались? Он и эта Кацураги? Я же не первая, наверняка не первая, кто хочет послать всё к чёрту и сбежать!»

Икари окинул её внимательным взглядом, зачем-то подошёл ближе и спокойно произнёс:

— Сложно не заметить, как ты смотришь на киберов.

«На кого? Или это и есть?..»

— Ты привыкнешь к ним. Со временем, а пока запомни вот что: они подчиняются приказам. И раньше были людьми даже внешне. Если захочешь, потом объясню, или можешь расспросить свою сопровождающую. Потому что она — тоже одна из них.

Аска мгновенно насторожилась — а Икари, конечно, заметил.

— Ещё раз — они подчиняются приказам. Это не означает, что у них нет своих желаний, но по собственной воле никто из киберов здесь, на базе — никогда не причинит тебе вреда. Конечно, самого по себе этого мало — потому я и настоял, чтобы у тебя была должная защита, — он помедлил, будто сомневаясь, стоит ли говорить ей что-то, и уже совсем другим тоном, уверенно и жёстко договорил: — Если потребуется, она умрёт, защищая тебя. Понимаешь? Отойдёшь слишком далеко и сработает автоматическая защита базы, а она не успеет оказаться рядом достаточно быстро — закроет тебя собой. Их такими делают. Ничего другого ей и в голову не придёт.

В его взгляде было что-то ещё, какой-то вопрос, который хотелось задать. Но вместо того, чтобы сделать это, Икари улыбнулся и сказал только:

— А ещё, раз у тебя теперь есть сопровождающая, а у неё — право свободного перемещения… думаю, вместе вы придумаете что-нибудь. Ну что, пора знакомиться?

Он подошёл к двери и коснулся сенсора. Та скользнула в стену и за порогом обнаружился один из «циклопов», только... Существо вошло внутрь, и Аска поняла, что не так: рост. Остальные возвышались над людьми, а этот оказался чуть ниже самой Аски. Оно вскинуло руку к «голове» и прозвучал, кажется, отовсюду сразу, звонкий девичий голос:

— Я не опоздала?

«Оно говорит, как человек», — удивилась Аска, а Икари, вновь отходя вглубь комнаты, неожиданно сухо и формально потребовал:

— Не забывайте о субординации, рядовой.

— Так точно, первый лейтенант Синдзи!

Тот лишь нахмурился в ответ, развернулся к Аске и представил:

— Сорью Аска Лэнгли. Рядовой первого класса Сереза Байонетта. К сожалению, рядовой формально приписана к медицинскому корпусу NERV, так что прямо оперативному отделу не подчиняется…

Та издала что-то похожее на смешок, а Икари покосился на неё и закончил:

— …но я надеюсь, это не помешает вам, рядовой, отнестись к сопровождению мисс Лэнгли со всей ответственностью. От этого зависит её жизнь.

В комнате повисла тишина, а затем это… эта… беззвучно шагнула вперёд и отчётливо ответила:

— Я ценю жизнь, господин первый лейтенант, — в голосе не было уже и тени насмешки.

— Знаю, — по-прежнему сухо кивнул Икари. — Потому я и настоял на вашей кандидатуре, — вновь посмотрел на Аску и спросил: — Хочешь ещё что-то узнать сейчас? Мне пора, до отправления всего несколько минут, но по дороге успею ответить на пару вопросов.

Она лишь отрицательно качнула головой — от количества новых впечатлений и так мысли путались.

— Тогда давай просто покажу доки. Что бы ни случилось дальше — пригодится…

В его голосе вновь проявилась странная интонация — словно сказанное обращено только, именно к ней, и содержит особый смысл — только для неё. А ещё — Аска сама не понимала, откуда что взялось, но знала: эти ощущения не ошибаются.

Поднявшись с места, она шагнула вперёд.

И в этот момент громко, требовательно зазвенел коммуникатор в руках Икари.

1) Иными словами — то, что в современной философии искусственного интеллекта называют «сильным искусственным интеллектом», в англоязычном варианте — «strong (full) AI». От «слабого искусственного интеллекта» — «applied (narrow, weak) AI» — «сильный» отличается способностью мыслить и осознавать себя, пусть и с образом мышления, отличным от человеческого. Впрочем, и то, и другое — теоретические концепции со множеством конструктивно нестабильных переменных.

Вернуться к тексту