Преследование: Мёртвый сезон (гет)

Сколько осталось до конца? Не так много, если исчислять часами. Ураган почти захлестнул всю Флоренцию. Стало быть, день был не таким лёгким и прохладным, он дышал сыростью, бесконечной яростью стихии и тишиной. Подозрительная, страждущая полновластия, она неминуемо меняла образ некогда цветущего города. Улицы-артерии замерли, дома — творение человека стеснялись своей податливости, они не защитили хозяев, попросту не смогли выдержать нападок Ариэль, беснующегося творения природы. Два титана встретились: ураган и созданная людьми жизнь. Победитель в этом раунде определился мгновенно. Сопротивление ослабло, напоминая всем, кто тут истинный правитель.

* * *

Ньеман чуть не задохнулся от дыма, валившего из ближайшей подворотни. Густота и чернота исходила из окна четвертого этажа. Вынесенная огнём рама отсутствовала, вместо неё в квартиру вёл провал, весьма впечатлительных размеров. Мужчина опустил взгляд, на асфальте, развалившись стоял фургон-увалень. Машину изрядно потрепало: сбитое зеркало заднего вида, проколотое колесо, еле-еле закрывающаяся дверца.

— Всё, хватит! — мимо инспектора просеменил старик, он на мгновение впился взглядом в Ньемана, сплюнув себе под ноги. — Что уставился? Нечем заняться? Ходят-бродят, высматривают, как бы ограбить, оставить немощного старика без последних денег, — пробурчал он. Затем, последовал печальный монолог о том, почему все нормальные сейчас греют пузо под солнцем курортов, а он как идиот обязан пребывать здесь, в этой дыре.

Не стоило спрашивать у бедняги дорогу, да он и не пошёл бы на контакт, вместо этого, инспектор повернул левее, почти увидев шпили больницы Сантино.

Пустая автостоянка, без охраны, заставленная небольшим количеством автомобилей, если поторопиться, можно найти кого-нибудь из медперсонала.

— Есть здесь кто-нибудь? — Ньеман толкнул дверь. По идее, все жители нуждающиеся в помощи должны были быть здесь, но холл пустовал. Он заглянул за стойку регистратуры: выключенный компьютер, стопки бумаг, и ничего нужного.

"Где здесь у них морг?" — петлять в этом огромном здании было бесполезно, если не знать конкретное место назначения. Инспектор решил сделать проще, послушаться внутреннего голоса. Через некоторое время, он нашёл указатели. Спускаться в подвальное помещение было не страшно. По дороге он преодолел несколько дверей, не встретив ни одной живой души. Когда он уже достиг двери с надписью: "морг", его окликнули.

— Эй, что Вы тут делаете?! — женский голос звучал настойчиво и подозрительно.

— Я инспектор из полиции, мне нужен... — и тут его говорливость была прервана. Приступ снёс всю защиту Ньемана, выбивая из него дух. Он упал на пол, крепко обхватив себя руками.

* * *

— Бедняжка... — Морбиус поднял змею, бережно уложив в пакет. — Ты мне ещё пригодишься, — он наполнив голос фальшивой искренностью пропел: — Ну что дружок, таков твой рок.

— Пытаешься развлечь меня? — Ганнибал наблюдал.

— Ах, если бы. Тебе присущи излишне эстетические вкусы, Ганнибал, — Морбиус старался не приближаться к доктору. — Сегодня, решится твоя судьба, — он обернулся на висящую под потолком панель. — Ты же у нас любишь быть на виду?

— Публичность совпадает скорее с твоей харизмой, — Ганнибал почувствовал укол, а тонкий слух уловил звук сухого щелчка.

— Жаль, Мэйсон мало с тобой поработал, но он плохой художник и декоратор. Ты не боишься боли, знаю, не восприимчив к мукам совести, однако, мой друг, ты не идеален.

Ганнибал напряг зрение, сквозь мутно-красную пелену он разобрал очертания рабочего стола Каспиана.

— Инструменты подобраны со вкусом, — бросил Лектер. — Надеешься превзойти мастеров?

— О нет-нет, это лишь малость, великое впереди, — он взял со стола пилу. — Скучно быть Созерцателем, хочется побыть Творцом. Чувствуешь как она разрастается внутри тебя, Ганнибал? — голос расплывался, давил на уши.

— Ты не умел играть, так стоило ли начинать? — Ганнибал дёрнулся, наступало медленное онемение конечностей, но не всех. — Привычка учиться, тебе никогда не нравилась, — доктор усмехнулся. — Боишься вида крови?

— Смешон лишь тот, кто верит, Ганнибал, — холодная сталь коснулась плеча Лектера.

* * *

— Очнитесь.

— Где я? — он поднял голову.

— Вы в больнице Сантино, — мягкий свет почти не докучал инспектору. — Извините, что напала на Вас, — женщина отстранилась. — В последние несколько дней, вся Флоренция сошла с ума.

— А где пациенты, персонал? — прохрипел он.

— Их эвакуировали, как и весь персонал, — она набралась смелости и спросила. — А Вы зачем здесь?

— Работа, — он заворочался на кровати. — Мне нужно найти доктора Осборн, — Ньеман заметил, что его одежда лежит рядом на стуле.

— Зачем он Вам? — она словно не доверяла ему, хотя и видела его документы.

— К вам в морг поступило тело, оно проходит по моему делу, мне нужна консультация доктора Осборн, — лаконично ответил он.

— Что за тело?

— Жертва маньяка, — при этих словах он поморщился.

— Будем знакомы — Лили Осборн, — она слегка улыбнулась.

— Доктор, — он на мгновение позабыл, кем являлся и зачем сюда пришёл. — Значит это Вы.

Ему показалось, что женщина, хотя, едва ли, она была ещё молодой девушкой, красота не оставила её в этом мраке. Тонкие черты лица, правильной формы, словно вылепленные неизвестным скульптором, почти аристократические, серые глаза, алые, как бутон розы губы, копна светлых волнистых волос. Инспектор потерял счёт времени и бдительность. Пора было покидать мир грёз, возвращаться к жестокой реальности.

— Можно я оденусь? — частичная нагота не могла смутить инспектора, однако, он повёл себя иначе.

— Да, конечно, — Лили отвернулась, что-то просматривая в своих записях. — Если тело никто не запросил, значит оно у нас, сейчас мы можем спуститься в морг, — говорила Осборн.

— Мне требуется узнать, как и от чего он умер, — Ньеман задумался, как эта хрупкая девушка доставила его сюда. Он на миг обернулся, она не заметила его взгляда. Внутри инспектора что-то встрепенулось. То ли грусть, то ли воспоминания.

Такие женщины как Лили, зачаровывали его. В молодости, он не раз совершал необдуманные поступки, чтобы привлечь их внимание. Прискорбно, что уже пару десятилетий, Ньемана занимала одна мысль — работа. Сбор информации, блуждание в бредовом, порой ужасающем безумии убийц, хоровод из кровавой смеси убожества и никчёмности, стонов жертв и мольбах родственников. Кружение и мимолётный запах борьбы, это его существование. Он не создан для семьи, он не умеет быть кем-то другим, кроме как инспектором Пьером Ньеманом. Даже самые заклятые враги, и немногочисленные друзья, знали его слишком плохо, чтобы ответить на вопрос: зачем он отгородился от всего мира.