Лондон-2022 (гет)

Летний домик на берегу Кельтского моря принадлежал какой-то дальней маггловской родне Флоры Макмиллан. Но о хозяевах можно было не волноваться: не сезон, вода холодная, да и солнца нет; другие коттеджи на берегу тоже пустуют, а на тропках встретишь разве только бездомную кошку.

Ключи у Флоры были, она, как хозяйка, пришла первой. Была она младше Джеймса на год, как раз заканчивала учебку Аврората. Джейми пришел вторым, они успели кое-как уложить в холодильник сливочное пиво, сполоснуть стаканы да растопить камин — заклинание для рассеивания дыма Джеймс узнал от отца еще в детстве.

Явившийся третьим Луи принес свечи — свет они не зажигали никогда, Джейми не признался бы себе, что скорее из атмосферы, чем ради конспирации. Дальше — разумеется, вместе — приперлись слизеринские господа, Ал и Скорпи. Джеймс пожал руку Малфою — силен, зараза белобрысая! — обнял брата и погрузился в изучение принесенных Альбусом черновиков плакатов. Активист из тихого, созерцательного Альбуса был откровенно никакой, но в художествах — а теперь и в пропаганде — малыш понимал будь здоров.

На сей раз он изобразил нечто подчеркнуто простое — черный квадрат, разделенный тремя узкими белыми полосами — тюремное окно; стиллизованые кисти, сжатые на крайних прутьях. И слоган, два слова, сверху и снизу: «Надежная Защита».

— Вот это отлично, Ал, — Джейми хлопнул брата по плечу. — Простой рисунок, можно будет быстро размножить и расклеить погуще.

— На хрен клеить? — буркнул Скорпи. Пришедший в Хогвартс тщедушным и воспитанным, он исправил оба этих недостатка уже в основном составе квиддичной команды, избивая бладжеры. — Надо из этого трафаретов понаделать да снабдить ребят краской. Будет припекать — закупим маггловской, в баллончиках.

— Это — да, — Джейми кивнул. Скорпиус вообще был странным человеком: слишком умен для шестикурсника, слишком серьезен. Пожалуй, всерьез тут все воспринимает только он — да сам Джейми. Ну, так и к лучшему — хоть один, ять, с головой.

Чуть попозже подтянулись и остальные — как уж смогли вырваться, не привлекая внимания работодателей: Джеймс не собирался втягивать в дело школьников, кто ж виноват, что драконом драная слизеринская парочка позабыла спросить его разрешения? Присоединилась к близнецу Никки Уизли с папкой выкроек, принес собственноручно сделанные печенюшки Колин Лонгботтом. Последним из старших по секторам явился Тимми Томас, принес счет из крошечной маггловской типографии.

— Все готово, Джей, — улыбнулся оливковый парень. — Я уж посмотрел, чтоб не всех нас ободрали. Деньги-то будут, нет?

— Деньги — есть.

Луи достал из кошелька крохотный сверток. «Энгоргио», — кратко скомандовал он, и вот перед Тимми уже стоял потертого вида портфельчик, набитый не менее потертыми купюрами. Евро.

— Молодца, Луи. Сколько рассчитывали, или меньше?

— Да нет, старший, — Луи отмахнулся, — схема-то отработана. Сто пятьдесят тысяч. Менять пришлось в Нанте, через столько рук, что и посчитаешь не сразу. Пока ткнемся с этим, если нужны будут фунты — много потеряем на обмене, слишком много. Кстати, о взносах… — он помедлил. — Ребята из Министерства, кто победней, выжимают уже последнее. Жалования, знаешь, не растут.

— С моими так же, — поддержала брата Никки. — Плохие дни для торговли.

Колин только кивнул. Сфера услуг, что поделать.

— Ничего, — Джейми сжал кулак, — это была последняя партия. Скоро начнем.

* * *

:Р. Белаккорд: Вы закончили школу в 2021-м? Что вы чувствовали тогда?

Л. Уизли: В 20-м. Знаете, если ты заканчиваешь Хогвартс — перед тобой открыты все дороги, о да. Только вот идти по ним придется сотню лет. Какое было ощущение? Наверное, такое: веселись, молодой неспециалист, пей дрянное огневиски и доигрывай все те игры на квиддичном поле да в койке, что в школе не завершил. Только вот не забывай бегать за кофе, если начальник отдела пошевелит бровями. Так же, как сам он бегал за кофе в девяносто седьмом, по жесту холеных пальцев какого-нибудь Яксли, да.

Или вот наоборот. Каждый семейный праздник — одни и те же истории о войне. Папа и дядья покрыты шрамами, сестренку зовут Викторией. В общем, героика за бокалом и бумажки днем. Вот вроде были героические времена, а? Там и там, по обе стороны фронта — бойцы, идеалисты, молодежи до василиска. В решительный момент хогвартские ученики и недавние выпускники берут палочки и ставят точку в застарелом конфликте взрослого мира. Хорошо выглядит, да?

Р. Б.: Вам это казалось тогда привлекательным? Романтика своего рода?

Л. У.: Нам уже скучно было жить долго и счастливо. Целей — ноль, желаний — выше звезд. Например, желание что-то изменить — как раз из этого у наших отцов ни черта не вышло: Орден и Упивающиеся закончили драку, и тогда-то из нор повыползли министерские работники, так нам казалось. Мы ведь их здорово ненавидели — обывателей; и считали, что чем дальше, тем больше и родители в этом вязнут, а нас им уже не понять.

Р. Б.: Это было скорее подсознательно?

Л. У.: В общем, примерно так мы и разговаривали частенько. Во-первых, считалось стильным, во-вторых, что-то и впрямь пора было менять. Вот только никто не знал, как. Были предложения плюнуть на все и расти в должностях, а уж потом, по возможности, малыми делами и применительно к подлости сеять моральное и интересное. Но стиля в этом не было ни на грош.

А если уж не хочешь шептать — надо крикнуть погромче. Вдруг да услышат.

Из интервью с Луи Уизли, сборник «Лондон — 2022». Париж, 2030