Душа Зорро (гет)

На следующее утро Диего уже приступил к завтраку, когда его отец вошел в гостиную.

— Доброе утро, сынок, — дон Алехандро одарил его теплой улыбкой, усаживаясь напротив.

— Доброе утро, отец, — Диего ответил улыбкой, чувствуя, как утренняя свежесть стирает следы вчерашней усталости.

Какое-то время они молча наслаждались едой, которую с любовью к своим патронам приготовили их слуги. Но когда дон Алехандро заметил, что Диего допивает свой кофе и собирается покинуть комнату, он откинулся на спинку стула и с притворной небрежностью спросил:

— Сынок, во сколько ты вчера вернулся?

Диего вскинул на него взгляд:

— Довольно поздно, отец, ты уже спал.

— И как прошла твоя встреча?

Диего, с утра измотанный подготовкой к неминуемой отцовской взбучке, выдохнул и выпалил правду:

— Не совсем удачно, отец, — он заметил вопросительно взметнувшиеся седые брови родителя и продолжил, запинаясь: — Я… не сдержался. Вспылил.

— Диего… Из-за чего?

— Прости, отец, сам не пойму, что на меня нашло, — молодой человек вновь тяжело вздохнул, — но я постарался загладить вину. Задобрил сеньора Моралеса отменным ужином и бутылкой доброго вина в таверне. Договорились сегодня вечером встретиться снова, — поспешно добавил Диего, словно пытаясь предотвратить гнев отца.

Он, стараясь сохранять невозмутимость, выдержал испытующий взгляд дона Алехандро. Наконец, старый идальго устало вздохнул, отложил в сторону белоснежную салфетку и произнес с непривычной тревогой в голосе:

— Диего, что с тобой происходит?

Его сын попробовал изобразить на лице недоумение:

— О чем ты, отец?

— Диего, боюсь, я совершил ошибку, когда остановил тебя в Монтерее, — прошептал гасиендадо, стараясь не привлекать внимания слуг. — Не стоило мне вмешиваться в твои планы.

Диего прикрыл глаза, чтобы не видеть отцовский взгляд, полный запоздалой жалости.

— Диего, я вижу, как сильно ты изменился за эти три года. Ты стал серьезнее относиться к делам семьи, и да, это то, чего я всегда желал. Но вместе с тем… словно искра погасла в тебе…

Отец умолк, ожидая ответа, но не дождавшись, заговорил вновь:

— Диего, я вижу, что ты до сих пор мучаешься из-за выбора, который сделал под моим влиянием. Может быть, мне нужно было дать тебе свободу, позволить тебе открыться сеньорите Вердуго? Возможно, сейчас ты был бы счастливее…

Диего невольно вздрогнул, услышав имя Анны Марии. Призраки несбывшихся надежд все еще терзали его сердце. Он с головой ушел в работу с отцом и вакеро, стремясь заглушить боль утраченных надежд, не думать о том, чего уже никогда не случится.

— Не стоит, отец, — проговорил он, открывая глаза. Взгляд его был рассеян, словно устремлен сквозь дона Алехандро, вдаль, за пределы открытого окна. — Я уже не раз думал об этом. Что сделано, то сделано, и ход истории нам не изменить. Мы не можем знать, к каким последствиям привело бы разоблачение Зорро, его амнистия. Смогла бы Анна Мария принять меня, скрывающегося под этой маской? — он с трудом сфокусировал взгляд на встревоженном лице отца. — Ты поступил правильно, отец. Я сам выбрал этот путь, поставив защиту невинных выше личного счастья. Это мой путь…

Его карие глаза встретились с серыми глазами дона Алехандро, и тот с внезапной ясностью понял, что сейчас услышит слова, которых он старательно избегал последние два года:

— Это мой путь, отец, — повторил Диего с непоколебимой твердостью. — И, вероятно, в этом доме никогда не появится молодая хозяйка, и ты не дождешься внуков, отец.

— Диего, — с горечью вздохнул дон Алехандро, — прошло уже три года. Дел для Зорро становится все меньше. Возможно, еще не все потеряно, и ты мог бы отправиться в Монтерей…

Диего грустно улыбнулся:

— Возможно… Но для сеньориты Вердуго дон Диего де ла Вега всего лишь друг, почти брат, — с горечью процитировал он когда-то оброненные ею слова. И, словно подводя черту, добавил с нарочитой твердостью. — Всеобщий любимец Зорро не может позволить себе роскошь брака, не подвергнув возлюбленную смертельной опасности. А сам Диего де ла Вега… он попросту не создан для семейной жизни.

— Диего… — начал было дон Алехандро, пытаясь возразить, но внезапно дверь распахнулась, впуская в гостиную невысокую фигуру преданного слуги Диего, немого Бернардо.

Оба дона встревоженно уставились на вошедшего.

— Что случилось, Бернардо? — обеспокоенно спросил Диего.

Слуга изобразил руками нечто огромное, округлое, словно бочку, затем вскинул руку в подобии воинского приветствия.

— Сержант Гарсия?

Бернардо утвердительно кивнул и указал жестом в сторону внутреннего дворика.

— Сержант Гарсия здесь, в патио? — догадался Диего, обменявшись быстрым взглядом с отцом. — Неужели и ему не спится в такой час? Что ж, пригласи его.

Бернардо исчез за дверью, и спустя мгновение из распахнутых окон донеслось громогласное приветствие:

— Эй, коротышка, привет. Дон Диего дома? Черт возьми, вечно забываю, что ты глухой. М-о-г-у я в-о-й-т-и? Может, так поймешь? О, молодец, сообразил!

Диего снова переглянулся с отцом. Они вместе поднялись из-за стола как раз в тот момент, когда входная дверь распахнулась, впуская в гостиную дородного сержанта. Гарсия, застигнутый врасплох их ранним завтраком, смутился и виновато улыбнулся:

— Дон Алехандро, дон Диего, простите за беспокойство, я не подумал, что явился в столь неудобный час…

— Оставьте извинения, сержант, — Диего быстро пересек комнату, остановился перед гостем и широким жестом пригласил его к столу. — Не хотите ли разделить с нами завтрак?

— О-о-о, — протянул гость с искренней радостью, предвкушая сытную трапезу. — Если я не помешаю…

— Проходите, проходите, сержант, — повторил дон Алехандро приглашение сына, словно подталкивая его к столу.

— Бернардо сейчас принесет еще приборы и угощения, — Диего подкрепил слова едва заметным жестом, дабы не разрушить легенду о немом и глухом слуге, и проводил гостя к столу.

Минуты текли в тишине, нарушаемой лишь звуками аппетитного поглощения пищи. Оба дона, не говоря ни слова, наблюдали, как сержант яростно расправляется с завтраком. Диего неспешно потягивал вторую чашку кофе, отец же, погруженный в свои мысли, пристально смотрел на гостя. Наконец, когда стало очевидно, что первый голод утолен, Диего с деланным равнодушием поинтересовался:

— Сержант, что привело вас к нам так рано?

— Служба, дон Диего, — вздохнул тот, не прекращая с аппетитом уплетать очередную тортилью. — Вы же помните сеньориту дель Кастильо? — Диего молча кивнул. — Сегодня я должен проверить ее документы…

— Дель Кастильо? — удивленно вскинул брови дон Алехандро. — Она имеет какое-то отношение к дону Энрике дель Кастильо?

— Да, она его внучка, — подтвердил Гарсия с набитым ртом.

— Внучка… — задумчиво пробормотал гасиендадо. — Я знал, что у старого дона был сын Андрес, но он еще юнцом покинул Калифорнию и, насколько мне известно, ни разу не дал о себе знать. О внуках я и вовсе не слышал.

Диего переводил взгляд с сержанта на отца и обратно, пока гость не продолжил, нарушив повисшую тишину:

— Как вы помните, дон Энрике покинул нас полгода назад, — оба дона сдержанно кивнули в знак согласия. — Скот был продан еще до его кончины, поскольку о наследниках ничего не было известно, а гасиенда, осиротев, пришла в запустение. И теперь мне необходимо сверить документы сеньориты, подтверждающие ее права.

Сержант умолк, будто выуживая из глубин сознания нужные слова. Доны хранили молчание. Гарсия с тяжким вздохом выпалил:

— Дон Диего, не окажете ли вы честь сопровождать меня к сеньорите дель Кастильо?

— Я? — вскинул брови Диего, удивленный неожиданной просьбой.

— Да, — Гарсия вновь вздохнул, тщательно вытирая руки о салфетку. — Дон Диего, вы помните того черного пса сеньориты?

Молодой человек едва заметно кивнул, не отрывая взгляда от сержанта и стараясь не замечать вопросительного, даже встревоженного взгляда отца:

— А что с ним? — коротко поинтересовался он.

— Ну, понимаете, он… огромный, — Гарсия замялся, словно не находя слов, и умолк, предоставив дону Алехандро возможность обратиться к сыну:

— Диего, откуда ты знаешь сеньориту дель Кастильо?

Диего повернулся к отцу и, словно извиняясь за что-то, произнес:

— Как я уже говорил, отец, я вчера поздно вернулся домой. Так получилось, что я был в пуэбло в момент приезда сеньориты, и доблестный сержант Гарсия попросил меня показать ей дорогу до ее гасиенды.

— А что же все-таки с собакой?

— О, это… исполинская черная псина, — Гарсия округлил глаза, словно до сих пор не мог поверить увиденному, — почти мне по пояс. Она выскочила из кареты, огласила воздух рыком, добежала до дона Диего… Дон Диего, вы умеете обращаться с собаками?

— Я? — Диего искренне рассмеялся. — Нет, увы, не умею.

— Но она остановилась как вкопанная перед вами и даже не зарычала, — с изумлением заметил гост.

— Диего? — дон Алехандро в ужасе уставился на сына.

— Отец, успокойся, — Диего сохранил улыбку, бросив на отца успокаивающий взгляд. — Да, ко мне подходил черный пес сеньориты, ростом он не с гору, чуть выше колена. Если не ошибаюсь, его зовут Амиго, и, как мне помнится, сеньорита уверяла, что без приказа он и пальцем не тронет.

Сержант энергично закивал в подтверждение.

— Так, значит, вы хотите, чтобы Диего развлекал эту зверюгу, пока вы беседуете с сеньоритой? — дон Алехандро наконец осознал причину нежданного визита Гарсии и вопросительно посмотрел на сына.

Диего лишь пожал плечами, словно говоря, что ему все равно, а сержант, шумно выдохнув, подтвердил:

— Да, но дело не только в этом.

— А в чем же еще? — голос дона Алехандро понизился, в нем вдруг прозвучали стальные нотки, но гость, казалось, этого не заметил, выпалив:

— Я хочу взглянуть на коня Зорро, пока дон Диего отвлекает собаку.

— Коня Зорро??? — дон Алехандро в изумлении уставился на сына.

— Белого коня Зорро, — подметил Диего, и в карих омутах его глаз заплясали лукавые огоньки. — Белого, — повторил он, смакуя каждое слово, — из самого Монтерея.

— Да, того самого белого коня Зорро, — проговорил сержант, не замечая безмолвного обмена взглядами между отцом и сыном. — Сеньорита привезла его с собой.

— А-а-а, — протянул гасиендадо, чувствуя, как ускользает контроль над ситуацией. Он понимал, что остановить Диего и уберечь его от встречи с Фантомом было невозможно.

— Разумеется, я поеду с вами, сержант, — Диего

поднялся из-за стола, слегка поклонившись гостю и отцу. — Мне лишь нужно отдать

пару распоряжений Бернардо, чтобы он был готов к вечерней поездке в пуэбло, и я

буду в полном вашем распоряжении.