Голем (джен)

— Северус, я ждала тебя, — Минерва тепло улыбнулась, делая рукой приглашающий жест в сторону кресла. — Проходи, садись. Чаю?

Северус кивнул. Отказываться было бесполезно: Минерва, так же как и Поппи, никогда не отпускала его, не напоив чаем с печеньем. Но это был еще один способ провести время, пусть и не такой действенный, как варка зелий.

— Мерлин, ты такой худой, — всплеснула руками Минерва и поставила на стол еще одну тарелку с кексами. — Я каждый раз боюсь, что с каникул вернется просто твой скелет. Ты помнишь, что обещал мне?

Северус снова кивнул и взял чашку, чтобы чем-то занять руки. На самом деле он не помнил никаких обещаний, но Минерва очень любила называть так любые свои слова, сказанные в присутствии Северуса.

— И что именно ты мне обещал? — подозрительно уточнила она. Северус пожал плечами. — Ты обещал мне не запираться на все лето в лаборатории и следить за своим питанием. И что я вижу, вернувшись в Хогвартс? Северус, — Минерва аккуратно дотронулась до его руки, — так нельзя, ты же знаешь. Мы все очень о тебе беспокоимся. Не мучай себя, прошу.

Он снова пожал плечами и высвободил руку. Она говорила все это каждый год. Каждый год после распределения Северус приходил сюда и выслушивал нотации о правильном питании и режиме, постепенно перетекающие в пространные рассуждения о смысле жизни. Иногда Минерве даже удавалось добиться какого-то эффекта, и после таких разговоров Северуса несколько дней не покидало странное чувство, будто где-то внутри вибрирует натянутая струна, неприятно стукаясь о грудину. В последние годы он просто перестал вслушиваться, а зачастую просто поднимался и молча уходил. Но сегодня нужно было обсудить мальчика, поэтому Северус дождался паузы и произнес:

— Поттер.

Минерва помрачнела.

— Да, Гарри Поттер. Боюсь, намучаемся мы с ним.

Молчание начинало затягиваться, и Северус спросил:

— Почему?

— Он слишком похож на своего отца, — тяжело вздохнула Минерва. — Ох, Джеймс в годы своей учебы все нервы мне истрепал… Я беседовала с родственниками Гарри Поттера. Такая милая интеллигентная семья, даже не скажешь, что маглы. Дяди мальчика, правда, не было дома, поэтому я общалась с его тетушкой. Прелестная женщина. Очень вежливая и тактичная. Но чувствовалось, как она устала от вечных проблем с племянником. Миссис Дурсль, нужно заметить, не из тех, кто вываливает все свои жалобы на первого встречного. Она высказывалась предельно осторожно, но ее вопросы говорили сами за себя. «Как в школе с питанием? Гарри ужасно переборчив в еде, часто вообще наотрез отказывается обедать или ужинать», «Как в школе с починкой одежды? Гарри моментально превращает в тряпье любую». Северус, ты бы видел, как выглядел этот мальчик. Весь в траве и земле. У его родственников элементарно не хватает денег, чтобы покупать ему столько одежды, чтобы он хотя бы выглядел прилично. Я читала его характеристику из магловской школы. Ужасные оценки и постоянные драки. Его комната буквально завалена игрушками, но они все уже сломаны. Признаться, я ожидала совсем иного. Милого доброго мальчика, похожего на… — Минерва осеклась и не стала продолжать. — Но, видимо, он бунтует против родственников, что ж, так бывает с детьми-сиротами. А миссис Дурсль слишком мягка, чтобы поставить мальчика на место. Ах, Северус, надеюсь, еще не все потеряно. Нам нужно сделать все возможное, чтобы юный Гарри вырос достойным членом общества.

Северус только неопределенно мотнул головой. Если мальчик такой хулиган, то за ним придется тщательнее следить, только и всего. Остальное Северуса не касается.

— Уведомляйте меня, — наконец сказал он, — когда Поттер будет покидать общежитие. Буду следить, чтобы мальчик не ввязывался в передряги.

* * *

Гарри привычно проснулся в половину шестого, быстро вскочил и побежал в ванную умываться и одеваться, пока все спят. Он изо всех сил хотел оттянуть момент, когда над ним начнут смеяться из-за одежды и шрамов. С Гарри хватит и этой уродливой отметины на лбу, нечего давать однокурсникам еще поводы. Как хорошо, что школьная форма для всех одинаковая, и ее нужно было специально покупать. Теперь Гарри сможет нормально выглядеть хотя бы на занятиях, тем более что профессор МакГонагалл велела портнихе наложить на мантии чары, защищающие от пятен и укрепляющие ткань. В сочетании с отсутствием Дадли это должно было дать потрясающий эффект. Раньше школьная форма выдавалась Гарри раз в год, и в первый же день на ней стараниями кузена появлялись пятна и дыры. Гарри старательно все отстирывал и зашивал, но все равно форма вскоре окончательно превращалась в обноски. Кто будет воспринимать всерьез одетого так мальчика? Нет, Гарри позаботится о том, чтобы в Хогвартсе выглядеть прилично.

Как все-таки хорошо, что в Косой переулок его водила профессор МакГонагалл, а не тетя с дядей. Она, конечно, тоже читала нотации о бережном отношении к вещам, но зато не заставляла благодарить за каждую купленную мелочь. Наоборот, когда Гарри попытался, профессор МакГонагалл резко велела ему не давить на жалость, потому что она знает, что у Гарри достаточно всего, только он это не ценит. Гарри уже давно перестал возражать, когда взрослые говорили что-то подобное: все равно не поверят. Зато все школьные принадлежности были новехонькие, купленные специально для Гарри. И это было просто потрясающе.

Уже стоя на пороге, он обернулся и заметил лежащий на тумбочке листок. Гарри готов был поклясться, что раньше его там не было. Магия, что еще сказать. Листок оказался расписанием, из которого Гарри узнал, что сегодня первым занятием значится трансфигурация, а после обеда должна быть история магии. С первого же взгляда стало понятно, что ориентироваться в замке будет еще сложнее, чем Гарри предполагал: классы не имели номеров, а носили вычурные названия на каком-то непонятном языке, нисколько не помогающие в поисках. Только иногда рядом значилось что-то отдаленно похожее на указание местоположения: «западное крыло», «восточное крыло», «астрономическая башня», «подземелья».

В подземелья Гарри идти боялся больше всего. Во-первых, он вообще не любил темные и сырые подвалы. Как-то Гарри на пустыре провалился в один такой, убегая от Дадли. Пришлось несколько часов постоянно падать в холодную грязную воду, пытаясь выбраться наружу. С тех пор Гарри старался избегать подобных мест. А во-вторых, именно в подземельях должны были проходить занятия зельеварением, которые вел тот неприятный профессор Снейп. Гарри только надеялся, что к нему не будут так уж сильно придираться. Из того, что он услышал вчера за ужином, можно было сделать вывод, что маги не особо уважают нормальных людей. Так, может быть, и тетю Петунию они не будут слушать?

Гарри нашел в сундуке нужные книги, положил в специальную сумку для школьных принадлежностей и, подумав, прибавил к этому еще несколько пергаментов, поскольку нормальных тетрадей у него не было. После долгих поисков Гарри откопал-таки где-то на дне сундука ручку, которая осталась у него еще с прошлого учебного года. Ничего для письма в Косом переулке они не купили, поэтому Гарри решил, что карандаши и ручки ученики должны доставать сами. Потом к ручке добавилась еще и волшебная палочка. Это вроде как была очень важная и дорогая вещь. Гарри вообще предпочел бы засунуть ее на самое дно сундука и оставить там на веки вечные, чтобы не сломать ненароком, но, наверное, палочка была нужна на занятиях, иначе бы зачем ее покупать. В итоге Гарри решил, что будет брать ее с собой первую неделю, а потом уже станет ясно, на каких уроках нужно ей пользоваться, а в какие дни лучше оставить в сундуке. Старательно закрыв сумку, чтобы из нее ничего не выпало, если Гарри споткнется или его толкнут, он решил, что готов.

Гарри быстро сбежал по ступеням лестницы, ведущей в спальни, и выскочил из гостиной. До начала завтрака оставалось еще пятнадцать минут, но Гарри боялся заблудиться и опоздать. У других ребят, видимо, таких проблем не было, потому что, когда он уходил, они все еще сладко спали. Будить их Гарри не собирался. Пусть спят, если хочется, ему больше еды достанется. А то неизвестно еще, что должны есть те, кто пришел на завтрак позже всех. Гарри рисковать не будет.

С этими мыслями он завернул за угол и чуть было не врезался в чью-то спину. Профессор Снейп, а это был именно он, медленно обернулся, и у Гарри сердце ушло в пятки. Он поспешно опустил взгляд и пробормотал: «Доброе утро, сэр». Как же неудачно получилось. Теперь этот профессор ему точно житья не даст. Учителя терпеть не могут невоспитанных детей, а дети, бегающие по коридорам, воспитанными быть не могут. В этом твердо уверены все взрослые.

Но профессор Снейп почему-то не спешил читать морали и пугать наказанием, он просто сверлил Гарри взглядом и молчал, а потом наконец спросил:

— Вы идете на завтрак?

— Да, сэр, — пробормотал Гарри. Зачем ему это знать? Запретит завтракать в наказание на бег в коридорах?

Профессор кивнул и, разворачиваясь, бросил:

— Следуйте за мной.

Гарри ничего не оставалось, кроме как послушно идти за Снейпом. В голове проносились идеи одна страшнее другой. Куда они идут? В кабинет профессора, потому что ругать ученика в коридоре непедагогично? Или Гарри ждет наказание посерьезнее? В той школе, куда отправили Дадли, учеников лупили розгами. Ну, так говорил дядя Вернон. Он весь август то и дело принимался вспоминать годы своей учебы и, похохатывая, рассуждал о тех наказаниях, которые применяли преподаватели. По его словам, без хорошей порки ни один мальчик не смог бы вырасти настоящим мужчиной. Тогда уж Гарри был мужчиной похлеще дяди Вернона, но никакой радости по этому поводу не испытывал. Хоть бы профессор ограничился простым выговором. К такому Гарри давным-давно привык и уже практически наизусть знал, что и в какой ситуации говорят взрослые. Но это же школа магии, здесь все должно быть не как у людей.

Перепуганный Гарри уже почти набрался смелости спросить, куда профессор его ведет, как вдруг тот остановился. Гарри снова почти в него врезался и поспешно отскочил, молясь, чтобы Снейп ничего не заметил. И, кажется, в этот раз ему повезло. Профессор сделал шаг в сторону и кивнул на большие двери:

— Идите.

Гарри с удивлением понял, что находится в том самом зале, где вчера проходило распределение. Только сейчас там было пусто: всего несколько студентов сидели за столами и завтракали. Гарри ужасно смутился от того, что напридумывал себе столько ужасов, и невнятно пробормотал:

— Спасибо, сэр.

Но профессора уже не было рядом, он направлялся к преподавательскому столу. Гарри проводил его взглядом и решил, что совсем потерял сноровку. Раньше он легко отличал, в каком настроении находятся взрослые, это был залог выживания. Бывало, что и дядя Вернон после удачной сделки покупал Гарри коробку карандашей. А уж учителя, если их с утра еще никто не успел разозлить, частенько смягчались и могли ответить на вопрос по домашнему заданию или одолжить скотча, чтобы замотать сломанные очки. Вот и профессор Снейп решил помочь не знающему замка первокурснику. И чего Гарри так перепугался? Или это потому, что по Голему ничего не понять? Близнецы вчера говорили, что он не умеет злиться или радоваться. Гарри на всякий случай решил держаться от профессора подальше. Неизвестно еще, как долго у него продержится это благодушное настроение. А учитывая то, что определить это самое настроение у Гарри не получается, все может плохо кончиться.

Гарри сел за гриффиндорский стол и положил себе омлета. Очень хотелось взять еще и каши, а потом сосисок, но объедаться было рискованно. Во-первых, Гарри хорошо знал, что от еды бывает так же плохо, как и от ее отсутствия, а во-вторых, кто-нибудь мог заметить и начать смеяться или стыдить за излишний аппетит. Но и омлета Гарри было более чем достаточно, тем более что он смухлевал и положил себе порцию в два раза больше того, что обычно полагалось ему на Тисовой. Если их будут так кормить каждый день, то к лету Гарри превратится в Дадли.

— Привет, — к нему подсела какая-то незнакомая девочка. — А ты, случайно, не…

— Нет, — раздраженно отрезал Гарри. — Я не он. Ты ошиблась, иди отсюда. — И только потом спохватился, что в новой школе он пока еще не изгой, но обязательно им станет, если будет вот так хамить людям.

Но девочка почему-то совсем не обиделась и не стала плакать, как вчера Гермиона. Наоборот, она внезапно захихикала.

— Ну и достали же тебя, я погляжу. Я так и думала, что ты либо ужасно самовлюбленный тип, либо несчастный человек. Видимо, второе.

— Никакой я не несчастный, — прошипел Гарри. Он был готов многое стерпеть, но жалость в этот список не входила. Он никому не позволит себя жалеть. Это мерзко.

— Да не дергайся ты так, — девочка поерзала на жесткой лавке, устраиваясь поудобнее. — Я вообще не о твоей тяжелой доле спросить хотела. Ты случайно не знаешь, как добраться до кабинета трансфигурации? Я вот вообще без понятия.

Гарри покраснел. И чего он на девчонку набросился? Возомнил себя знаменитостью, ага. Вот человек просто хотел дорогу спросить, не нужен ей Гарри с его заскоками. Нет, с однокурсниками нормальных отношений у него никак не выйдет.

— Я тоже не в курсе, — буркнул он.

— Ага, я так и подумала. Но вдруг. — Девочка деловито огляделась. — Слушай, ты доел уже? Давай вот к тем старшекурсницам подойдем? Они вроде выглядят нормальными, должны помочь.

— А я тебе зачем? — недовольно осведомился Гарри. Вообще-то он планировал упасть на хвост какому-нибудь однокурснику, из тех, что выглядят поувереннее. А там уж дело техники. Гарри не сомневался, что его не заметят. Быть невидимкой Гарри умел. Он даже иногда думал, что это одна из его ненормальных странностей — быть незаметным. Ну, или просто отточенный годами тренировок навык. А тут эта девчонка зачем-то тащит его спрашивать у старших. Чтобы выставить на посмешище? Нет уж, Гарри на это не поведется.

— Для моральной поддержки, — нисколько не смутившись ответила девочка. — Мне жуть как страшно к ним подходить. А вдвоем вроде как смелее себя чувствуешь. Ты не парься, я сама с ними разговаривать буду, ты только рядом постой, ладно? Типа прикрыть спину боевому товарищу. Договорились?

Этого Гарри не понимал. Одно дело, когда у тебя за спиной стоит кто-то из твоей шайки. Типа как Пирс у Дадли. Тогда реально не так страшно. Вон, Дадли без своей охраны сразу же начинал вести себя гораздо тише. Знал, что Гарри, если его загнать в угол, будет драться насмерть, и плевать на то, что ему вечером за нападение на кузена устроит дядя Вернон. А тут ситуация была абсолютно другая. Ведь эта девочка Гарри видит в лучшем случае второй раз в жизни. Откуда она знает, что он будет действительно прикрывать ей спину, а не подставит? Ужасно странно.

— Эй, — девочка помахала рукой у Гарри перед лицом. — Так ты согласен? Давай быстрее решай, а то наши жертвы уже собираются уходить.

Гарри медленно кивнул и был тут же схвачен за руку и отбуксирован к двум девушкам, сидящим на другом конце стола. Как только его спутница немного притормозила, Гарри поспешно выдернул руку из ее захвата. Он ненавидел, когда его хватали. Тем более одноклассники: не всегда удавалось сдержаться и не вздрогнуть, что всегда вызывало волну насмешек.

Тем временем девочка уже бодрым голосом жаловалась старшекурсницам на ужасно запутанные коридоры, не иначе как чудом найденный этим утром путь в Большой зал и неизвестное местоположение кабинета трансфигурации. Через каких-то пару минут им подробно объяснили, куда идти и какими лестницами пользоваться. Девочка все порывалась записать, но было нечем. Гарри предлагать свою ручку не стал: это была его единственная ручка на весь учебный год, ее следовало хранить как величайшую драгоценность. Сам Гарри ничего записывать и не думал. Он предпочитал запоминать информацию, так надежнее. Тетрадь или блокнот могут отобрать, да еще и на весь класс озвучить личные заметки, а из головы вытряхнуть на всеобщее обозрение мысли гораздо сложнее. Так что на память Гарри не жаловался.

В конце концов ему надоело слушать, как девочка в десятый раз переспрашивает дорогу, и Гарри дернул ее за рукав:

— Не нужно. Я запомнил.

— Правда? Отлично. Большое спасибо за помощь. Вы нас просто спасли, — ослепительно улыбнулась она старшекурсницам. И снова схватила Гарри за руку. — Пойдем.

Освободиться удалось только в коридоре, когда девочка резко остановилась, покрутила головой и обернулась к Гарри:

— И куда теперь? Вот зря все-таки я карту не нарисовала.

Гарри мотнул головой направо и на всякий случай спрятал левую руку за спину, чтобы за нее было сложнее ухватиться. Девочка кивнула, снова потянулась к нему, но схватила только воздух. Она несколько секунд удивленно пялилась на Гарри, а потом звонко хлопнула себя по лбу:

— Голова дырявая. Мы же так и не познакомились. Я Эмили. Ты можешь не представляться. Гарри Поттера здесь все знают. Полночи не спала из-за тебя. Девчонки все обсуждали, какой ты красивый и героический. Ну, ты чего столбом застыл? Будешь так зависать, опоздаем.

После этого запоздалого знакомства они продолжили кружить по коридорам под нескончаемую болтовню Эмили. Когда они добрались до дверей кабинета трансфигурации, Гарри чувствовал себя так, будто весь день работал в саду. А первый урок еще даже не начался. Раньше Гарри не замечал, насколько утомительными могут быть другие дети. Наверное, потому что раньше он нечасто с ними общался. От Эмили, так же как и от болтовни Рона в поезде, очень быстро начинала болеть голова, и Гарри хотел только спрятаться куда-нибудь в тихое место, чтобы его никто не трогал. Но Рон хотя бы рассказывал что-то полезное: любая информация о магическом мире была на вес золота. Эмили же трещала о самых неинтересных вещах. Жаловалась на отсутствие карты, фантазировала на тему того, что они будут изучать, сбивалась на восторги по поводу хорошей погоды, если они проходили мимо окна, начинала рассказывать о летней поездке к морю, отвлекалась и снова начинала ругать лабиринты коридоров, и так по кругу.

Терпеть ее трескотню пришлось еще минут двадцать, пока у кабинета не начали собираться другие ребята. Уставшая от односложных ответов и постоянного пожимания плечами Эмили быстро переключилась на более разговорчивых собеседников, дав Гарри возможность сбежать. Он не пошел далеко: урок должен был скоро начаться. Просто завернул за угол и, найдя какой-то закуток с доспехами, присел на пол и сжал руками гудящую голову. Интересно, если бы он пошел в обычную школу, не магическую, было бы так же тяжело? Вряд ли. Это была бы школа в Литтл Уингинге, больше половины ребят уже знали бы Гарри по начальной школе, и отношение к нему было бы соответствующее с первого дня. А здесь придется терпеть толпу желающих познакомиться. Нет, не так он представлял себе дружбу. Наверное, Гарри думал, что дружить — это как иметь кошку или собаку. Когда можно рассказать ей все-все, только следить внимательно, чтобы не подслушал никто чужой. И когда вы друг друга защищаете. Когда тебе кто-то рад, просто потому что ты есть. Как-то так.

Как жаль, что Гарри не мог позволить себе питомца. Он бы обязательно завел кошку, если бы мог. У их соседки, миссис Фигг, было очень много кошек. Именно ей Гарри притаскивал очередного спасенного котенка, чтобы не пропал на улице. Миссис Фигг была, пожалуй, самым приятным взрослым из всех встреченных Гарри. Она, конечно, тоже читала ему морали и журила за очередную порванную рубашку, но никогда не жаловалась тете. А еще миссис Фигг могла часами рассказывать о кошках. У нее были просто миллионы историй. Особенно Гарри нравилось слушать о поисках дома и счастливом финале для его подопечных. Миссис Фигг показывала фотографии пушистых, холеных котов и кошек, которых радостно прижимали к себе дети или с улыбкой гладили очень милые взрослые, а Гарри вспоминал, как держал в руках маленький дрожащий комочек, и ему казалось, будто это его обнимают на тех фотографиях.

Вдруг Гарри почувствовал, как что-то коснулось его ноги, и подскочил.

— Мр-р-р? — удивленно отозвалась темно-серая кошка. Мол, ты чего дергаешься?

— Привет, — улыбнулся Гарри, снова опускаясь на пол. Остальные ребята все еще бурно общались: до Гарри доносился оживленный гул и смех. Поэтому можно было не бояться пропустить начало урока. — Ты чья?

Кошка независимо встряхнулась и уселась рядом с Гарри, поглядывая на него желтыми глазами.

— Так ты сама по себе? — Гарри осторожно погладил кошку по мягкой шерстке. Нет, эта ухоженная, явно домашняя. И от людей не шарахается. Бездомные так себя не ведут. Да и не пустили бы уличную кошку в школу. Вот пару лет назад к ним в класс каким-то таинственным образом забрел уличный пес, так было столько визгу и беготни, пока собаку выгоняли на улицу. Учительница потом еще звонила куда-то, чтобы «избавиться от этой ужасной твари», Гарри только надеялся, что пес успел сбежать и не пострадал.

Кошка замурчала и вытянула шею, чтобы Гарри было удобнее ее почесывать. Так они и сидели вместе, наслаждаясь обществом друг друга, пока шум в коридоре внезапно не стих. Гарри тихонько извинился перед успевшей залезть ему на колени кошкой, аккуратно поставил ее на пол и побежал к кабинету на первый в своей жизни урок магии.