Время цветущих яблонь (гет)

Золотистые искры вырывались из-под ног и окружали меня роем светлячков, а я превратился в чистую волю. Еще один шаг и можно спокойно вздохнуть и попросить Образ отправить меня поближе ко Дворам... Но что-то произошло: мир моргнул, а я обнаружил себя стоящим у начала Огненного Пути. В чем дело? Зазвучавшие в полной тишине переливы скрипки заставили меня обернуться. С водительского сиденья старого "шеви" вылез отец собственной персоной и, оставив дверцу открытой, ушел в тень большого, раскидистого дерева. А я-то думал, приемник в машине окончательно сломан. Еще раз оглянулся на Образ: не хочет рассказать, что такое выкинул? Корвин, скорее всего, в курсе.

— Отец, Образ почему-то выкинул меня на последнем шаге...

— Садись, отдохни, подумай... — Корвин, развалившись на горке листьев, накрытых плащом, разглядывал зеленеющую над головой крону в изумрудных сумерках. — Я и не ожидал, что такое из посоха вырастет.

А ведь верно, когда я ступил на Огненный Путь, здесь под скалой росло маленькое деревце с парой хлипких веточек. Сколько же времени прошло?

— Мерлин, ты уже понял, кто ты такой?

Что значит "кто я такой?" Хотя все не так просто. Что я помню? Проходил Огненный Путь нового Образа, потом оказался рядом с ним, хотя должен был остаться в центре. Пока был этим занят, здесь вымахало огромное дерево и заявился в гости мой отец... или его Призрак Образа. Неужели? Снимаю с пояса кинжал и слегка надрезаю палец — вместо крови рана дымится золотистым огнем. То есть я...

— Призрак Образа.

— Ага.

— А где мой оригинал?

— Где-то во Дворах, — Корвин пожимает плечами. — Бремя власти, тяжесть короны.

— И зачем меня призвали?

— У него, — кивает в сторону переливов живого огня, — есть для тебя работа и есть награда.

Насчет работы — кто бы сомневался, просто так Призраков не призывают. А "награда" звучит несколько неожиданно.

— Награда?

— Ага. Тело хочешь? Только не свое, конечно, оно пока живо и вполне занято.

Еще бы! Призрак Образа, в конце концов, не более, чем инструмент с матрицей разума. Потребовался — призвали. Нужда отпала — развоплотили.

— И что он хочет взамен?

— Есть дело в одном из узлов тени. И как в любом узле, поддерживать Призрака там крайне сложно и затратно. А вот вселение — возможно. Правда, только в ребенка не старше десяти лет и вдобавок, если он при смерти.

— Тогда и я умру, только вселившись. Толку-то?

— Нет. Ребенок — маг, плюс твоя энергетика и навыки — выкарабкаешься.

— То есть навыки останутся со мной? Все?

— Все. Только постарайся не призывать Силы без особой необходимости. Им вообще лучше подольше не знать, что ты там. Работай через него, — снова кивок в сторону огненных сполохов, которые согласно качнулись.

— Понятно. А что за мир, можешь рассказать?

— Не только рассказать. — С этими словами отец встал и полез в багажник машины, извлек оттуда стопку толстых книг. — Это писано в одной из близких к тому миру теней, со сдвигом по времени. Можешь читать не спеша.

Что-то новенькое, инструкции по миру, да еще в таких количествах. Беру из стопки верхнюю книжку. На обложке сугубо детская картинка. "Гарри Поттер и философский камень." Гм. Сказки? Или не совсем? Разберемся.

* * *

Последние строки эпилога я прочел через три дня. Корвин за это время то пропадал куда-то, видимо, по своим делам, то вновь появлялся, включал музыку в машине и садился рядом, но ни разу не произнес ни звука. Пока я не захлопнул последнюю книжку.

— И что скажешь? — Заметно, что любопытно ему было уже давно.

— Странная тень. Очень жесткая в своих внутренних законах и какая-то безнадежная. Как жертва. Не знаю, как еще описать свои впечатления.

— Довольно и этих, все верно.

— Жертва?

— В каком-то смысле. Своенравный узел, как и все тени, похожие на Землю. Ни старший Образ, ни Логрус не могут эту тень поглотить, вот и тянут силу, как могут.

— Похоже на то. Вся магия в этом мире по сути ритуальная. Исключений мало: окклюменция, анимагия... да и все, пожалуй. А палочковые заклинания все до одного: намерение, жест, слово.

— Вот как? Тебе виднее, ты же у нас больше по магии.

— И даже не просто ритуалы, а жреческие ритуалы. Элемент "действия" в них, жест, слишком прост и бессмыслен, чтобы тянуть силу источников в тени. А вот для обращения к каким-нибудь сущностям — в самый раз.

— Образ и Логрус?

— Скорее всего. Может, конечно, через посредников, но вряд ли.

— То есть их маги, творя заклинание, фактически обращаются к Образу или Логрусу, делятся с ними силой, а те в ответ "совершают чудеса"?

— Очень похоже. Их Авада, например. "Умри по слову" — это ведь ни разу не нормальное заклинание и даже не полноценный ритуал. Молитва, только укороченная. Причем уверен, на "чудеса" тратится лишь малая часть переданной магом силы, остальное отходит "посредникам".

Отец хмурился, жевал травинку и молчал. Минут через пять, вздохнув, ответил:

— Паршиво, что магия самого этого мира почти умерла и держится только на "волшебных существах". А сами маги, перестань им откликаться Образ с Логрусом, станут абсолютно беспомощными.

— Интересно, как Силы пролезли в самом начале? Пока местная магия еще не спала. Как склонили магов к замене нормальных заклинаний на молитвы?

— Думаю, первым пробился Логрус. Обрати внимание, древние родовые заклинания и ритуалы почти сплошь "темные", то есть основанные на хаосе.

— Ну да, пробился, устроился и потерял бдительность. Тем временем местная магия слабела и засыпала, сопротивление вмешательству падало, и тогда старый Образ вошел туда как к себе домой.

— Примерно так.

— И что хочет от меня... твое творение?

— Этот хитрец придумал, как поглотить узловую тень. Для этого требуется разбудить местную магию, ограничить доступ внешних сил, а потом — фактически пригласить его в этот мир от имени местной магии.

— "Фактически пригласить"?

— Создать для него большой Козырь Рока. Большой, в смысле в натуральную величину. Причем рисовать карту должен местный маг, обладающий даром Художника Козырей.

— То есть я после вселения, потому и отправляют меня.

— Нет. Полностью местный. Но предварительно ставший адептом молодого Образа. Сколь редок дар Художника Козырей, ты и сам знаешь.

— И если я такого не найду?

— Твое тело останется с тобой. И умирающий мир впридачу.

— Знатная морковка, чтобы приложить усилия. И что я должен сделать для вселения? И в кого, кстати?

— Надо еще раз пройти Огненный Путь. А в кого... образ считает, в него, — он ткнул в картинку на обложке.

— В Гарри? Но разве он бывал "при смерти?"

— Угу. Когда ему в девять лет сломали пару ребер.

— М-да. Ощущения будут... незабываемые. А теперь, когда инструкции получены, с тебя рассказ.

— О чем?

— Обо мне, о том, что происходило в мирах после моего... копирования.

— Рассказ? Что же, слушай...

Казалось, это уже было, только в других декорациях. На фоне Дворов Хаоса в день Последней Битвы я так же слушал долгий рассказ отца, а рассказчиком он был хорошим.

— Вот значит как. Король-в-Хаосе...

— Да уж, корона за тобой фактически гонялась. А вот наследников не предвидится.

— Джулия. Сложно найти что-то подобное ее энергии, помноженной на любопытство, хотя... — кладу руку на обложку саги про Гарри, — там просматривается что-то похожее.

— Тогда может там повезет и в этом смысле. Если не повторишь старых ошибок. И тебе пора.

Из-под ног снова взметаются огненные искры, на сей раз еще больше похожие на светлячков, а сверху падают лепестки цветущих яблонь, пахнет весной и откуда-то звучит странная музыка, смешиваясь со звуками города. Образ настроен лирически. Надо ли рассматривать это как намек?