Почтовые марки (гет)

Гермиона Грейнджер, очень уставшая служащая Министерства, откинулась на спинку стула и вдохнула пьянящий аромат только что исписанного пергамента. Запаковав письмо в большой конверт коричневого цвета, она наклеила сверху марку с изображением Гарри Поттера и позвала сову. Министерская сова — из тех, которые были крайне нерасторопны в обычное время — прилетела очень быстро и, даже почти без боя, подставила свою лапку для того, чтобы к ней привязали письмо. Мисс Грейнджер протянула сове печенье и та, схватив лакомство, с громким уханьем вылетела в окно.

Сняв очки и прикрыв покрасневшие глаза, Гермиона Грейнджер пыталась унять головную боль, которая разыгралась после еще одного утомительного рабочего дня.

Где-то в нескольких десятках метров министерская сова храбро сражалась с ветром, дожевывая остатки угощения. Она точно знала — в отличии от той, которая писала письмо — кому именно конверт достанется. Через час или даже через два — в зависимости от погодных условий — такой же уставший и измотанный, как Министерская служащая, высокий осунувшийся блондин сядет в большом кресле у камина и станет читать то, что она написала. Этим блондином будет именно Драко Малфой — бывший Пожиратель Смерти.

Перед тем, как начать читать, Драко осторожно вдохнет свой любимый запах — аромат исписанного пергамента, раскроет конверт, снисходительно усмехнувшись Мальчику-который-все-таки-победил на марке, и, устало вздохнув, примется за чтение.

... Гермиона не имела понятия о том, как Малфой-младший трижды будет порываться скомкать и выбросить письмо, встать и уйти из большой комнаты наверх, туда, где ждет его один очень дорогой ему человек. Она никогда не узнает о том, что Драко около пяти минут сидел в раздумьях, прежде чем сесть и написать ответ.

Но сути дела это не меняет. Письмо было. И оно начиналось именно так — «Уважаемый мистер/миссис Х!».

«Уважаемый мистер/миссис Х! «Мистер/миссис Х» я пишу потому, что я пока не знаю, кто будет получателем сего крайне трагичного опуса. Так вот, уважаемый мистер/миссис Х, конечно, если вы все еще читаете это гребаное письмо, у меня к вам просто громадная просьба — дочитайте его до конца.

Да, мое повествование может оказаться весьма и весьма агрессивным, но ни в коем случае не принимайте эту агрессию на свой счет. Скорее всего, я злюсь сама на себя; за то, что не смогла выполнить дурацкую работу, которая выпила все мои соки за последние пятьдесят дней.

Зовут меня Алиша Ллойд — Мерлин, конечно же, это выдуманное имя, которое я использую для работы — и мне двадцать шесть лет. Работаю я в Министерстве Магии и — внимание, фанфары! — сейчас пытаюсь перейти к основной теме; теме того, почему это письмо вообще попало к вам в руки.

Проект «Незнакомец» крайне важен для министерства магии. Именно для этого они наняли психолога — то бишь, меня, — к себе в штат. Я долго думала над тем, как провести этот проект, и, наконец, придумала. Мною должно было быть разослано пятьдесят писем с описанием этого теста и какой-то из своих личных или выдуманных проблем. Вы, по моему идеальному плану, должны были поделиться со мной какой-то своей психологической проблемой, вероятно связаной с последней Магической войной... Но все пошло насмарку. И письма, так старательно выписанные мной; письма, над которыми я корпела по два часа над каждым, оказались просто пустой тратой времени и усилий.

Зачем мы проводим этот эксперимент? Да попросту для того, чтобы понять способен ли «эффект разговора с незнакомцем» облегчить вашу участь, сделать так, чтобы на душе не скребли фестралы (если они это умеют) и не было так гадко, как, например, мне сейчас.

Я почти уверена, что вы выбросите это письмо еще после прочтения первого абзаца, поэтому могу изливать душу бумаге сколько угодно. 

Завтра же меня уволят с работы за то, что такой неплохой психолог, как я, не смог добиться ни одного ответа, ни единого письма со своей проблемой. Возможно, это люди пошли такие скрытные; возможно, психологи такие недалекие, но факт остается фактом — мисс Ллойд завтра же получит расчет и пойдет работать торговкой в Косой переулок. Предположительно, в книжную лавку. 

Кроме того, около месяца назад я рассталась со своим парнем, с которым я могла бы пожить в том случае, если арендаторы все же выставят меня вон из моей квартиры. В лучшем случае, я отсрочу свое выселение на пару дней. В худшем же — вылечу сегодня вечером.

Конечно, я все еще надеюсь, что кто-то мне ответит, но надежда почти умерла — она корчится в предсмертных конвульсиях. Мне нужно, как минимум, три письма. А у меня ни одного. Браво, Алиша!

Ночевать я буду на аллее Ноктюрн, среди обезумевших ведьм, увлекшихся темной магией, и волшебников, которые лишись жилья. Замечательно.

Я теперь даже не долбаный психолог, я просто ноющая истеричка, которая не может даже пойти к лучшему другу, так как ему не до меня. Я осталась одна — женщина, которой совсем немного осталось до тридцати, без детей, парня, мужа, без жилья, и, конечно же, без работы и денег.

Можете меня поздравить, мистер/миссис Х. Можете меня поздравить».

Драко Малфой дописал ответ и отложил перо. В этот самый момент со второго этажа этого небольшого, но уютного коттеджа, спустилась женщина пятидесяти лет, в легком платье до колен. Выглядела она лет на сорок пять, не больше.

— Я жду тебя, дорогой. Чай уже совсем остыл, — сказала женщина, подходя к Драко со спины, — Чем ты занят?

— Я пишу письмо одной нерадивой дамочке, которая называет себя Алишей.

— Это нам выгодно? — спросила женщина, отбросив с лица светлые волосы, и устало прикрыла глаза.

— Ты устала искать во всем выгоду... Так ведь, maman? — спросил у женщины сын.

— Безумно... Но сейчас нам нельзя по-другому, mon chére, — ответила Нарцисса Малфой и взяла из рук мужчины письмо, написанное незнакомым почерком, — Можно взглянуть?

— Да, — ответил ей Драко и стал следить за ее реакцией на прочитанное.

Через несколько минут, дочитав письмо, Нарцисса улыбнулась и погладила бумагу, исписанную красивым завитым почерком.

— Мы поможем этой девушке. Мы дадим ей пристанище и... работу. 

— В этом есть выгода?

Женщина мечтательно закатила глаза:

— Никакой выгоды... Это для успокоения души.