Вена не верит слезам... (гет)

Примечания:

Почему-то в роли Тессы я вижу Софи Марсо

https://privately.ru/notes/uploads/posts/2020-02/privately.ru_sofi-marso-v-molodosti-prosto-kukolka-3.jpg

В юности у неё такая обманчиво-кукольная внешность

— Итак, ты переводишься окончательно, — скорее констатировала, чем уточнила Пат, притягивая к себе очередной бокал с коктейлем.

Я слегка кивнула и блаженно откинулась на спинку кожаного дивана, разбавляя струёй сигаретного дыма воздух, насквозь пропитанный перегаром и людским потом. В динамиках — Rammstein отрывается на полную катушку, на танцполе — посетители оттягиваются каждый в своём ритме, у барной стойки в углу — мы с подругой методично напиваемся. Чувствую, что мой желудок послал последнее предупреждение, и напрасно: здесь его никто не услышит.

Патриция устало плюхнулась рядом. Да, пичкать голодный организм коктейлями — тот ещё труд!

— Из отдела краж — в отдел убийств… Продвижение по карьерной лестнице…

— В горизонтальном направлении, — продолжила я за неё.

— Твоя мама уже знает? Или ты её реакцию на десерт оставила?

— Моя мама отбила у меня охоту к десертам. Всё, что она думает о моей работе, она уже высказала мне, когда я поступила в школу полиции. Ничего нового я от неё не узнаю.

— Может, ты погорячилась с переводом?

— Да, погорячилась, но отступать не собираюсь. Покойники, по крайней мере, не пристают.

— Эх, неправильную ты специальность выбрала. Шла бы ты к нам в судмедэксперты, у нас, в основном, девушки и только лишь один парень.

— Вы там ещё не передрались за него? — усмехнулась я.

— Ты бы видела этого очкастого ботаника! — Патричка сделала страшные глаза.

— Кстати, — оживлённо продолжила она, очевидно, вспомнив что-то важное и по теме, — я слышала, шеф у вас очень харизматичный! И он свободен!

— Патричка, не начинай! — поморщилась я.

— Что «не начинай»? Подруга, я для тебя ведь стараюсь! Ты даже не понимаешь, как тебе везёт!

— Мне?

— Ну да, — вдохновенно продолжала Патриция, — переходишь из отдела, где одни мужчины, в другой, где тоже одни мужчины! А нам, экспертам, каково! Не всем так везёт, как Нине Валентин! -*В моей голове безуспешно грузится база данных*.- Ну, блондиночка такая.

— А, я помню её! Очень красивая и милая девушка! А в чём ей повезло? — спросила я, совершенно не понимая, на кой мне это вообще нужно знать.

— Она встречается с Брандтнером!

— С кинологом, что ли?

— С кинологом, — передразнила меня Патриция, — с красавцем «Ален Делон, подвинься». Он спортивный, эрудированный, доброжелательный, в своём четвероногом друге Арко души не чает…

— Ну так радоваться за коллегу надо!

— Я радуюсь, — чересчур живо парировала Патричка, — просто хочется, чтобы и на нашей с тобой улице был праздник…

— Пат, уж кто бы жаловался! У тебя уже два парня сменились!

Моя подруга делает неопределённый жест:

— Не вижу в этом ничего такого… — а в глазах так и кричит безмолвным криком равнодушие. — С человеком надо попробовать пожить, узнать, подходит ли он тебе в сексуальном плане…

— Всё, не продолжай! — закатываю глаза.

— Что не продолжать? — Патриция закинула ногу на ногу. — Я дело тебе говорю! Тебе уже двадцать три года, а ты ещё не то, что ни с кем не спала, ни с кем не целовалась, это надо быть такой ханжой!

— Я не ханжа, просто в моей жизни ещё не было мужчины, с которым мне не было бы стыдно утром проснуться в одной постели, и ещё на горизонте не было ни одного мужчины, которого я бы прикрыла от пули не только из чувства долга. И потом, моя мама всю молодость угробила на поиски того самого мужчины, а заодно и моё детство, мне по горло хватило!

— Ладно, ханжество — болезнь неизлечимая, я поняла, — отмахнулась Пат. — Лучше послушай, что я о твоём новом шефе узнала! Он родился примерно в 1960 году. Детство у него было босоногим, уличным, но некий Макс Кох, который в допотопные времена работал в отделе убийств, наставил его на путь истинный, и теперь Мозер — полицейский. Он строгий шеф, в общении несколько грубоват, требует дисциплины и подчинения, но коллег ценит. В особенности — своего четвероногого друга Рекса.

— Ты откуда взяла эту характеристику? — спросила я.

— Ну не из анкеты на сайте знакомств, знамо, — самодовольно ответила Патриция, — сарафанное радио передало.

— Сколько инфы тебе радио передало! А вообще, сплетничать о моём пусть будущем, но шефе за моей спиной — это…

— Вот, — победоносно перебила меня подруга, — в тебе просыпается инстинкт собственника!

— Нет, — поморщилась я, — просто мне не нравится, когда ты транслируешь сплетни.

— Это не сплетни, — нахохлилась Патричка, и я с опозданием поняла, что перегнула палку.

— Ну прости меня, Пат!

— Да что прости? Для тебя же стараюсь! Ты же о нём никакой информации не нарыла!

— Во-первых, я сидела последние недели с отчётами целыми днями и ночами, во-вторых, я доверяю не чужим словам, а своим глазам и ушам, ну и в-третьих, я всегда готовлюсь к худшему сценарию — вернейший способ не разочаровываться.

— Mamma mia, Тесса! Как я ещё умудряюсь с тобой, такой занудой, дружить! — тряхнула выбившимся из причёски локоном Патричка.

— Чтоб было с кем на старости лет порассуждать о ревматизме, — зевнула я.

Пат в ответ лишь фыркнула и принялась допивать коктейль.

— Кстати, — снова заговорила она, — тебе придётся следить за своими манерами и лексикой!

— Я всегда слежу за базаром! Ни один из допрашиваемых ещё не жаловался!

— А с коллегами ты как общаешься? — с ехидством спросила Пат.

— Ну как… Метким словцом не обделю, но всё в рамках…

— И широких рамках! Тебе придётся их сузить, так как у твоего нового шефа характер — не сахар! Он не любит вольностей!

— Зато собак любит — а это плюс в его карму, а по поводу остального — мне нравится, когда начальник строг, но справедлив! Ну и выражения, так уж и быть, буду цедить тихо сквозь зубы.

— Да ну тебя, — отмахнулась от меня Патричка, выдавив из себя смешок. — А я бы не стала так легкомысленно относиться к личному счастью, годы-то идут! Кстати, Мозер разведён, когда-то у него был роман с Элизабет Бём, а до недавнего времени у него были отношения с Патрицией Нойхольд, из-за неё он получил ранение в спину.

— Оу, это, скорее, тебе, Пат, все карты в руки, твоя тёзка, — подколола я подругу. Боже, как я не люблю разговоры про чужую постель!

— Ну нееет, — протянула та, — это не мой типаж.

Я пожала плечами и встала с намерением расплатиться.

— Что, уже всё? Ты даже не опьянела!

— Годы практики, да и потом, на нас уже минут пять пялится лысый чел, точнее, на тебя, а ещё точнее — на твой бюст.

— Ну, боятся нечего: у меня есть ты.

— Тогда тем более я должна быть в форме!

Выходим из душного бара и делаем глубокий вдох. Всё-таки поздним-поздним вечером Вена пахнет по-особому. Этот запах ни с чем не сравнить. Он растворяется в электрическом свете фар и на высокой скорости разбивается о мокрый тротуар. Мы с Пат идём и с наслаждением вдыхаем этот запах, однако… Однако даже в такой дивный вечер — преступление дышать свободно полной грудью, карается Провидением.

Тот самый лысый чел привстал на дороге, как шлагбаум.

— Киски, ну кууда вы тааак раааноо, — чувствуется, набрался конкретно…

На всякий случай огляделись, нет ли поблизости кошек, но всё вокруг подсказывало, что адресатами сего сообщения являлись именно мы.

— Пацан, мы собачницы, — притворно-невозмутимым голосом отвечаю ему, и мы с подругой делаем попытку обойти его.

— Ну ты, с*ка! — хрипит он в ответ и хватает меня за кисть.

На автомате перехватываю его руку и заламываю. На меня работали три фактора: эффект неожиданности, то, что он сильно выпил, и зашкаливающий адреналин у меня в крови. Всего несколько мгновений, и алкаш корчится от боли на мокром асфальте.

— Пат, даём драла! А то сейчас прибегут ещё пять-шесть солистов до ансамбля!

Ещё через мгновение мы с Патрицией применяем самый эффективный приём единоборств всех времён и народов: спринтерский бег. Мы несёмся ко входу в метро, до нас эхом доносится голос алкаша, к нему присоединился второй, потом их стало больше, они приближались в ночной мгле. Ныряем в нутро подземки, заскакиваем в последнюю секунду в закрывающиеся двери вагона. Задыхаясь от быстрого бега и прорывающегося наружу смеха, опускаемся на сидения. Поезд тронулся, лишь на пару секунд мы увидели разъярённые лица небольшой группки алкашей, а что они в эти самые секунды говорили про нас… Ну, мы не жалуемся на воображение.

Да, хорошенькое окончание работы в отделе по кражам. Бесславное для офицера полиции, но единственно верное для женщины без кобуры с пистолетом. Интересно, каким будет начало работы в группе Рихарда Мозера, где несёт службу легендарный Рекс…