Ваша работа по определению не может нравиться всем. Рассчитывать на всеобщую любовь, как минимум безнадежно, как максимум глупо.

Владимир Набоков о Федоре Достоевском: «Безвкусица Достоевского, его монотонное копание в душах людей, страдающих префрейдистскими комплексами, его упоение трагедией растоптанного человеческого достоинства – всем этим трудно восхищаться».

Уильям Фолкнер об Эрнесте Хемингуэе: «У Хеминуэя одно достоинство – читателю никогда не приходится заглядывать в словарь».

Эрнест Хемингуэй о Теодоре Драйзере: «Чтение Драйзера возносит вас на такую высоту, что приходится брать с собой кислородную маску, а вдобавок бензендрин, чтобы не заснуть».

Иосиф Бродский о Михаиле Булгакове: «Этот господин производит на меня куда меньшее впечатление, чем кто-либо».

Виктор Шкловский о Михаиле Булгакове: «Все мастерство Булгакова – это мастерство вовремя приведенной цитаты».

Дмитрий Быков о Сергее Довлатове: «Довлатов – это Брайтон, ничего не сделаешь. Я никогда не любил Довлатова. По мне это писатель довольно среднего вкуса».

Иван Бунин о Владимире Набокове: «Мошенник и словоблуд (часто просто косноязычный)».

Лев Толстой об Антоне Чехове: «Вы знаете, что я терпеть не могу Шекспира. Но ваши пьесы еще хуже».

Гор Видал об Александре Солженицыне: «Он плохой писатель и к тому же дурак. А в Америке такая комбинация обычно приносит известность».

Иван Бунин о Сергее Есенине: «Поди-ка ты лучше проспись и не дыши на меня своею мессианскою самогонкой!»

Джордж Бернард Шоу об Уильяме Шекспире: «За исключением Гомера, и даже сэра Вальтера Скотта, нет более выдающегося писателя, кого я презираю настолько полно, как Шекспира… Порою мое неприятие достигает такой степени, что для меня положительным облегчением стало бы выкопать его и забросать камнями».

Шарлотта Бронте о Джейн Остин: «Я не знаю, почему все в таком восторге от Джейн Остин. Я бы не вынесла жизни вместе с ее элегантными, но ограниченными героями».

Владислав Ходасевич о Марине Цветаевой: «Книги ее — точно бумажные "фунтики" ералаша, намешанного рукой взбалмошной: ни отбора, ни обработки <…> Таких лиц всегда много в литературе, но история литературы их никогда не помнит».

Эрнест Хемингуэй о Уильяме Фолкнере: «Вы когда-нибудь слышали о том, кто нещадно бухает во время работы? Точно, это – Фолкнер. Он занимается этим настолько регулярно, что я прямо посреди страницы могу сказать, когда он сделал первый глоток».