Горечь

Много позже, сидя в "Дырявом котле" и методично накачиваясь огневиски, он снова и снова мысленно возвращался к этому разговору. Странное дело — чем больше он пил, тем яснее сознавал, что Грейнджер ("Малфой!" — кисло поморщился Драко) по сути права. Умница из умниц и сейчас обошла его по всем статьям. Нетвердой рукой он снова плеснул себе изрядную порцию крепкого напитка, как вдруг взгляд его упал на одного из посетителей бара: прямо напротив него, за таким же маленьким столиком, сидел старик. Довольно неопрятного вида, в старой, видавшей виды мантии. Судя по практически пустой бутылке, сидел, похоже, давно. Дым из пеньковой трубки сизым облаком заволакивал лицо, так, что черт его было не разобрать. Но глаза, пронзительные и удивительно яркие, казалось, смотрели прямо в душу. Заметив, что Драко пристально наблюдает за ним, тот усмехнулся, вытянул в его сторону узловатый, как древесный корешок, палец и размеренно проговорил:

— Нельзя. Ненавидеть. Невиновных.

После чего сделал очередную затяжку и снова уткнулся в свой стакан.

Драко вздрогнул. Неудивительно: это всегда случается, когда правда обрушивается тебе на голову. Хотел было подойти к незнакомцу, расспросить, что тот имел ввиду, но его отвлекла официантка, подошедшая за расчетом. Когда же Малфой снова взглянул туда, где сидел странный посетитель, того и след простыл. Лишь над опустевшим столиком медленно таяло дымное облако.