Осознав. Перед казнью

Дождь, думает Драко, вот радость-то! Свежие струи бегут с неба, перегоняя друг друга, не просто какие-то капли — крупные барочные жемчужины. Наливаются светом и перламутром, несут блестки солнца, хоть того и не видно. Ему вспомнился рассказ о проделке блестящего министра короля Карла Первого. Красавец Бекингем покорил французский двор, явившись на вручение посольских грамот в костюме, усыпанном жемчугом, и при каждом его движении бесценные бусины, будучи хитроумно-небрежно пришитыми, сыпались под ноги придворным дамам и кавалерам...

Так и этот дождь сыпется сокровищами под его ноги... Гарри... под ноги свободного счастливого человека, который будет долго жить и много в своей жизни любить... многих... всех, кого захочет...

Воздух очистился, зазвенел чем-то живым, юным. «Травы скоро потяжелеют, припадут к земле, листья каштанов затрепещут, играя, подставляя ладошки под ласку небес. А озеро вспучится, засеребрится, переполнится, забыв, что рукотворное — попробует сбежать, разольется ручьями. Ох, и луг затопит! Сложенные из местного песчаника стены мэнора потемнеют, как кекс, когда его в Рождество кухарки заливают бренди, проделав дырочку в середине толстой стенки коржа». Драко представляет, что за окном лето. И верит. Почему бы и нет? Там, на воле — одно, здесь — совсем другое... Он ловит брызги губами, закрывает глаза, жмурится. Встает на цыпочки, держась руками за решетку окна: «Жалко, что в последний раз. Хорошо, что на прощание».